Три столпа Третьей мировой войны

Шалит Эрель

Три столпа Третьей мировой войны

Эрель Шалит

 

Опубликовано в Интернет-журнале «The Jung Page», май 2007 http://www.cgjungpage.org/index.php?option=com_content&task=view&id=842&Itemid=40

 

Об авторе: юнгианский аналитик, бывший президент Израильского Общества Аналитической психологии, куратор IAAP в Болгарии, бывший директор Клиники психического здоровья в Шалтаве, автор нескольких книги и статей о героическим мифе, преподает на факультете психотерапии медицинской школы Университета Тель-Авива.

 

 

…посмотрите на сегодняшний мир, кажется ли вам Третья Мировая возможной?... Есть много признаков, что мы не знаем, что видим  перед собой… Одно несомненно: грядут большие изменения в нашей психологической установке.

«Лицом к лицу», Интервью с К.Г. Юнгом, 1959

 

 

Темные тучи затянули небо, разрушительный хаос расползается по миру. Событие 11 сентября 2001 года обозначило переход в новую эпоху, стало началом Третьей мировой войны, в которой фантомная угроза Тени приняла форму Голема, угрожающего миру посредством самой западной технологии.

 

Годами по миру бродили апокалипсические предчувствия. Враждебные силы Гога и Магога, как было сказано, выйдут на битву прежде, чем мир придет к концу (Revelation20:8), и Армагеддон будет полем последней битвы добра и зла в конце времен. (В действительности, Армагеддон – маленьких холм на равнине Джезреел близ Хаар Мегидо в одном часе езды от моего дома.)

 

Юнг остро осознавал и ощущал коллективные силы, действующие внутри индивидуальной души, а также действие сознательных и бессознательных сил в мире в целом, обозначая отношения между этими двумя уровнями синхронией. В период перед Первой мировой войной у него были сны и видения, которые он сначала принял за «картины психоза», но позже понял «их совпадение с общечеловеческими переживаниями» (MDR, p. 175-6). В одном видении он созерцал «могущественные желтые волны, плавающие обломки цивилизации и тысячи тонущих тел» (там же) – так он уловил работу теневых сил.

 

Подобным образом многие из нас сообщают синхронистические отчеты пациентов, которые могут интуитивно попадать такие места в мире, где произойдут какие-то важные события, точно так же, как животные предчувствуют приближение землетрясения. В моей практике не было примеров предчувствия событий 11 сентября 2001 г. Но значимые совпадения были у многих моих пациентов после лета 2000 г., когда прервался обнадеживающий диалог палестинцев и израильтян, обернувшись вспышкой ненависти, охваченностью тяжелой, открытой и широко распространяющейся тревогой – сильной озабоченностью благополучием друзей и семьи, а также катастрофическими ожиданиями по поводу страны.

 

После прихода к власти нацистов Юнг на время был очарован (хотя с нотками сожаления) прорывом архетипических сил языческих религий, особенно Вотана – бога ветра и бури, несмотря на свои собственные предостережения по поводу архетипических идентификаций: «Идентификация с бессознательной целостностью обладает огромной психической силой и заразительна, так что грозит самыми ужасными результатами» (CW 8, p. 224-5). Он назвал Фюрера обожествляемым носителем спроецированной Самости, но чувствующая функция Юнга подвела его в оценке его фигуры.

 

В течение войны Юнг написал ряд выдающихся работ про индивидуальную и коллективную, или объективную, психику, например, «После Катастрофы» (CW 10. Не для сомнительного оправдания своей позиции). Его центральный тезис, повторенный много раз: «Принципиальный и, несомненно, единственный момент, где с миром не все в порядке, это сам человек» (CW 10, p. 216), «человек является источником всего распространяющегося зла». Как сказал Юнг в фильме «Лицом к лицу», мир подвешен на тонкой нити – человеческой душе.

 

Можно выделить три важные идеи Юнга:

 

1) Где есть эго, есть и Тень. Одно не устраняет другое. Но им нужно взаимодействовать и быть в отношениях, ответственность за которые лежит на сознательном эго – тень имеет все необходимое, чтобы сделать свое присутствие ощутимым. Где ищут богатства, приходится иметь дело с бедностью. Готовя материю к торговле, нужно уважать ее происхождение от Матери Земли. Другой – будь то человек, нация, эра (прошлая или будущая) – нуждается в должном отношении. Если с Тенью нет отношений, то мы имеем дело с патологией Эроса.

 

2) Эго обретет дух от Самости, наполнится душой через отношения с Самостью, научится своему искусству через архитектурный план Самости. Если эго инфлировано и пытается заместить Самость, то катастрофа неминуема. Современные наука и технология трансцендируют возможности изобретенных механизмов, которые удлиняют руки их изобретателя, и теперь они создали генетическое клонирование и роботов. В наших лабораториях уже есть компьютеры, создающие ДНК. Но это развитие не идет в сторону любви или мудрости. София (мудрость философии) отброшена в тень, мышление является односторонним и ограниченным. Здесь мы имеем дело с патологией Логоса.

 

3) Архетипические идентификации неизбежно несут безумие и деструкцию. Тогда война священна, и мировой порядок надо переделать, присваивая себе Божественное право, а злого Другого надо уничтожить «по праву». Там, где есть архетипическая идентификация, «конечная возвышенная цель» оправдывает средства, будь то концентрационные лагеря или терроризм. Архетипическая идентификация показывает патологию Марса. Марс находится в процессе фрагментации архетипа в комплексы, с которыми эго необходимо вступить в отношения и частично ассимилировать; иначе Марс будет отыгрываться против Другого. Для ищущих смысла и связи людей трудно принять, что диалог нежизнеспособен, пока действует архетипическая идентификация, и мы можем скатиться в установку Чемберлена «дайте им шанс», как сказал Юнг (CW 10, p. 206). Террор и терроризм являются оружием в руках тех, чью руку вы не пожмете. Мир и диалог, согласие и спор, ярость и объятие, ягненок и волк не могут уживаться вместе в таких обстоятельствах.

 

Работа восстановления цивилизованности произойдет только в том случае, если болезненный порыв к жизни как к живой реальности, а не архетипический полет к божественному через убиение врагов, будет услышан изнутри убивающей утробы бомбардировщика.

 

Будучи юнгианцами, мы стремимся усилить само-регуляцию психики и компенсировать недостаточно хорошее сознание – через отношения там, где проецируется тень; через полноту осознания там, где разум односторонне смотрит на вещи; выделяя сложность там, где есть идентификация с архетипическим целым.

 

С моральной позиции мы должны обещать, что избежим «самых темных мест Ада», которые, как сказал Данте, «оставлены для тех, кто сохранял нейтралитет во время кризиса».

 

 

© Erel Shalit 2002г.

© перевод с англ. Хегай Л.А., 2009г.