"Душа Ирана. Психоанализ, суфизм, зороастризм"

4-13 ноября 2017

 

ЗДЕСЬ ПУБЛИКУЕМ ОТЗЫВЫ О ПОЕЗДКЕ:

Отзыв Льва Хегая

Побывав в Иране, особенно остро начинаешь понимать, насколько наше восприятие в плену стереотипов и пропаганды. Мы ехали в последнее религиозное исламское государство на планете, где царит жестокий тоталитарный режим фанатичных бородатых аятолл. Где бросают в тюрьму за алкоголь и рейв-музыку, где казнят за гомосексуализм, где женщин заставляют ходить в платках, а за голову поэта Салмана Рушди назначают награду.  Мы ожидали словно переместиться в машине времени в мрачное Средневековье. Не зря же США запретили иранцам въезд в страну и причислили Иран к оси зла, к «спонсорам терроризма» и врагам цивилизованного мира с предполагаемым ядерным оружием.

Нам всем пришлось совершить большую внутреннюю работу по отведению внушенных нам теневых проекций.  Иран оказался мирной, благополучной и стремительно развивающейся современной страной. Я понял дальновидность аятоллы Хомейни, когда он в ситуации хаоса революции, когда народ поставил шаху «мат», решил объявить Иран в 1979 первым в мире исламским государством. Он будто предчувствовал, что идущий в XX веке процесс деколонизации Востока приведет к всплеску религиозно-националистического самосознания, что подтолкнет народившиеся вследствие демографического взрыва массы молодых людей к радикализации.  Как бы ни называли крайних фундаменталистов в исламских странах (салафиты, ваххабиты, талибы, джихадисты, игиловцы, ДАИШевцы), эти молодые люди под влиянием архетипа инициации готовы агрессивно защищать свою формирующуюся идентичность в плохом, как они чувствуют, безбожном и грешном, глобализированном мире. Их молодая кипучая энергия, их естественное богоискательство и правдоискательство, их желание изменить мир к лучшему и найти свое предназначение, их бунт против поколения отцов, - все это используется определенными политическими силами в своих интересах, часто чисто коммерческих. Мы (россияне) все это уже проходили сто лет назад в 1917, когда именно молодые анархисты хотели «вест мир разрушить до основания, чтобы затем, … кто был никем, тот станет всем».

Почему Иран остался островком спокойствия среди разрушенных радикалами Ирака, Афганистана, Сирии? Секретный рецепт аятоллы был в том, что если государству самому приватизировать религию и прикинуться «фундаменталистским», то народ сразу потеряет интерес к религиозному самовыражению, и протестная энергия потечет в увлечение, например, рейв музыкой или в фанатизм по поводу получения хорошего образования. Мы помним по советскому времени, как объявление всего буржуазного плохим подогревало интерес народа ко всему «западному» -  джинсам, рок-музыке, валютным спекуляциям, «Голосу Америки» и т.п. Сладок только запретный плод. В итоге, юнговская энантиодромия, обращение противоположностей, хорошо сработала в Иране. В отличие от процессов в российских и пост-советских мусульманских регионах, где внешне отчаянно насаждаются универсальные светские ценности, а народ все больше увлекается религией. В Иране мы столкнулись с очень нерелигиозным населением. Мечети и молельные комнаты пусты. Заглянув в одну в период намаза, наша коллега увидела только одну девушку, да и та играла в смартфоне, а не молилась. 

Порядок, стабильность, приятная чистота на улицах, отсутствие нищих и приставал, крайне низкая преступность. При этом высокий уровень технологической оснащенности и свободный Интернет. Государство исламское, но признает другие религии и народы, дает места в парламенте христианам, евреям, зороастрийцам. Всем не-мусульманам алкоголь разрешен. А мусульмане, если понадобится для вечеринки, то всегда сумеют его найти. До революции Иран был крупным производителем качественных вин, традиции виноделия насчитывают там тысячи лет. И даже знаменитое вино Шираз (Сира) назвали в честь иранского города. И хотя женщинам следует покрывать голову, дамы из нашей группы были поражены количеством модной и сексуальной одежды в магазинах. Что означает, что иранки находят, где эти покупки носить.

Для нас было особенно интересным, что религия никак не влияет на систему психологической помощи, которая практически не отличается от европейской. Похоже, что государственные и частнопрактикующие психологи пользуются спросом. Мы своими глазами увидели полный зал, активно реагирующий на выступление местной юнгианской звезды доктора Резаи. И хотя, в начале, мы волновались, о чем можно и нельзя говорить в исламской стране. Потом в вопросах из зала мы увидели, что люди готовы публично обсуждать семейные конфликты, разводы, адюльтеры, сексуальные проблемы.

Другим открытием для нашей группы стал шиитский ислам. Я знал, что это вторая по величине ветвь ислама после суннитов и когда-то видел по телевизору жутковатые процессии бичующих себя людей в черных одеждах. Поэтому я очень хотел увидеть этот ритуал своими глазами. Каким же сюрпризом для меня стало, что в Язде мы как раз попали на сороковой день «траурного карнавала». Удивительно, что даже местное турагентство, организующее нам поездку, не знало об этом совпадении, т.к. обычно в этот праздничный в Иране день все туристические объекты закрываются, и туры не проводятся. Это доказывает нерелигиозность иранцев – не все из них помнят собственные праздники.

Шиизм охватывает кроме Ирана еще ряд стран: Азербайджан, Ирак, Ливан, Сирию, Йемен, Бахрейн, а также в небольшой степени Катар, Таджикистан и другие. Некоторые шиитские организации политические партии вроде палестино-ливанской Хезболлы признаны в США террористическими (в России таковой не считается). Шиизм чем-то напоминает протестантизм в христианстве в своем желании реформировать доминирующую церковь. Оппозиция суннитам у них в том, что они признают только ветку имамов, идущую от дочери пророка Фатимы и его зятя Али. В этой ветке все 12 имамов мученически погибли и поэтому причислены к святым, а последний по легенде даже не погиб, а таинственно исчез и якобы вернется в конце времен. Некоторые шииты пытаются его вычислить и верят, что он «отсиживается» в Бермудском треугольнике.

Шиизм в Иране на деле является персидской формой сопротивления арабизации. В отличие от множества стран, захваченных арабами в 7-8 веках и обращенных в ислам, Персия была огромной процветающей империей, по сути, отдельной высокоразвитой цивилизацией. Монотеизм уже царил на ее просторах более тысячи лет в виде зороастризма, так что в плане идеи единого Бога ислам ничего нового не нес. Популярные разновидности этого культа (митраизм, зерванизм, маздаизм) сочетались с местным манихейством, пришедшим с Запада христианством, а также пришедшим с Востока буддизмом и с юга индуизмом. Поэтому в «странностях» шиизма легко усмотреть архетипы коллективного бессознательного, которые пробили себе дорогу в рамках ислама. Например, 12 святых имамов напоминают 12 первоапостолов христианства и 12 знаков Зодиака (а вся западная астрология по-видимому происходит из шумерско-персидской). Культ святых мучеников шиизма очень напоминает аналогичный культ святых и великомучеников в христианстве, хотя в исламе в принципе такого культа быть не должно. Почитание сестры имама Резы девственной Фатимы в святом городе шиитов Куме, по словам самого муллы, является аналогом почитания Девы Марии в христианстве. Что в свою очередь является эхом различных культов Богини-матери на территории Азии. Мистическая вера в возвращение последнего святого имама напоминает второе пришествие Иисуса. Наконец, самобичевание шиитов очень напоминает средневековых флагеллантов Европы, а процессии с переносными алтарями 72 мучеников очень похожи на европейские шествия с фигурами святых, как и на индийские шествия с фигурами божеств. Шиизм – это попытка сохранить наследие древних доисламских культов Персии. И хотя формально во время траурного карнавала шииты горюют по несправедливому убийству святого имама, в их стенаниях слышится сожаление о гибели Великой Персии, разрушенной арабами.   

Любопытной синхронией для нас стало то, что в период нашей поездки Путин и Назарбаев встречались в Аркаиме. Мы проводили там одну из летних школ МААП. Возможно, именно на юге Урала была мифическая родина Заратустры и первая страна ариев. Открыв там залежи железной руды за три тысячи лет до н.э., они наладили массовое производство оружия и боевых колесниц, научились строить там укрепленные городища – центры ремесел. И уже оттуда арии двинулись покорять Европу, иранское нагорье и Индию. Персия стала второй великой цивилизацией, созданной ими после индийской. И остается только гадать, что произошло бы с историей мира, если бы персам удалось удержать контроль над Грецией и югом Европы на пару веков дольше. Именно обретение греками независимости положило начало культурному водоразделу между Европой и Азией. Солярный культ ариев закреплен на гербе Ирана, где лев несет на своей спине солнце. Арии стали самой распространенной генетической и лингвистической группой Евразии и создали три сегодняшние мировые религии – индуизм, зороастризм и буддизм, которые дополняют три семитские (авраамические) религии – иудаизм, христианство и ислам.  Надо отметить, что все арийские религии очень уважительно относятся к природе, так что сегодня можно их назвать экологически-ориентированными. Сильное впечатление произвели на нас «башни молчания» - зороастрийские культовые сооружения для утилизации трупов, чтобы не загрязнять воду и почву. В то же время семитские религии народов пустыни, где природа и так в подавленном состоянии, а ресурсы скудны, больше ориентированы на экспансию и прозелитизм, поэтому и человека видят как покорителя природы, а мужское ставят над женским.

В Персии столкновение этих двух цивилизационных потоков приобретает причудливые черты. Например, вынужденная для выживания в пустыне, полигамность арабов противоречит традиционной моногамности персов.  Поэтому шиизм принимает мусульманскую идею полигамности, но создает такие регулирующие ее правила, что делает ее почти невозможной для осуществления. Переняв опять же пустынную моду арабов укутывать женщин в хиджаб от палящего солнца, шиизм пытается объяснять это тем, что не унижает, а наоборот уважает женщин. Дескать, по словам муллы, женщины во всем равны мужчинам, и поэтому их надо кутать, чтобы их воспринимали как равное мужчине человеческое существо, а не как сексуальный объект. В этой странной вывернутой логике для борьбы с сексизмом надо хиджабом маскировать в женщине все женское. Но тем самым сексуальные различия только подчеркиваются, а женщина еще больше чувствует себя унижаемой и неравной мужчинам, которым «спецодежда» не обязательна. В общем, наши женщины из группы не купились на сладкоголосые уверения красавца муллы в любви ислама к женщинам, которых он даже назвал нежными цветочками, и сразу после паспортного контроля в аэропорту «цветочки» стали радостно срывать с себя головные платки в стиле: свободу женщинам Востока!

В Иране было еще много замечательного: великолепные дворцы, грандиозные античные развалины, красивые мечети с цветными витражами и психоделическими фрактальными мозаиками, знаменитые ковры, колоритные базары, вкусная кухня, гостеприимные люди и т.п. Но об этом пусть напишут другие участники нашего путешествия. Воспользуюсь случаем, чтобы выразить всем им благодарность. Возможно, из-за нашей профессиональной психологической установки на понимание и принятие, в таком сложном путешествии с насыщенной программой и довольно большой группой обошлось без конфликтов и напряжений. Надеюсь, что Иран открыл нам всем еще один мир, позволил взглянуть на вещи с другой стороны, обогатил Душу в ее вечных странствиях и самопознании.


 Отзыв Екатерины Потаповой

Иран произвёл на меня одно из самых сильных впечатлений. Мне удалось прочувствовать ту самую "магию Востока". 

Иран для меня - это сказка. Всю дорогу в голове моей звучала песенка из мультфильма "Алладин": "Арабская ноооочь..." Когда мы оказались в Язде, городе 2500 лет от роду, на его узких глинянных улочках с резными дверями, кувшинами на порогах домов - ощущение сказки было настолько ярким, что казалось, что вот-вот над тобой пролетит ковёр-самолет, а из-за угла выйдет какой-нибудь падишах в парчовых одеждах или принцесса в рубинах и шелках. Магазинчики с яркими коврами усиливали колорит. Шираз с его дворцами и мечетями не менее сказочен, хотя совсем другой. Если Язд - это "Алладин и волшебная лампа", то Шираз - "1001 ночь". Росписи стен внутри дворцов, изображающие жизнь знати, отделанные мелкими кусочками зеркал стены  и потолки передают атмосферу роскоши и великолепия Востока.

Иран для меня -  это люди. Очень общительные, открытые, гостеприимные.  Нас очень тепло встретили коллеги в Тегеране. На улицах люди, в основном девочки и женщины, подходили, спрашивали, откуда мы, просили сотографироваться с нами на память.  Спрашивали, можно ли дружить со мной в Instagramm. И вообще всюду нас встречали улыбками и готовностью помочь. Пару раз мне случалось отделиться от группы и идти по улицам одной. Прохожие, видя, как я озираюсь по сторонам в поиске нужного мне направления, немедленно подходили и спрашивали, куда мне надо, объясняли дорогу. Во время мусульманского праздника в Язде на улицах раздавали еду. Встретившиеся на моем пути женщины жестами настойчиво приглашали пройти и угоститься. К туристам относятся с уважением и большим интересом. Гулять по улицам иранских городов оказалось безопасно. Даже вечером и даже женщинам.

Иран для меня - это окно во времени. Возможность прикоснуться к истории, потрогать, вдохнуть, почувствовать её. Стоя внутри крепости в Мейбоде, которой около 7000 лет, и глядя в проделанное временем отверстие в стене на древний город, я отчётливо представляла себе жизнь этого города несколько тысячелетий назад. Шум улиц, голоса и запахи, одежды людей, музыка...

Иран - это богатое культурное наследие.   Пожалуй, самый значимый памятник истории в Иране - это Персеполис. На сохранившихся фрагментах стен можно увидеть барельефы со сложной и глубокой символикой персидской цивилизации времен зороастризма. Находка для юнгианских аналитиков.

Иран для меня - это иной взгляд на исламскую культуру и осовбождение от связанных с ней стереотипов. Это путешествие помогло мне увидеть и понять её изнутри. Вопреки моим ожиданиям враждебности к иноверцам, нас очень хорошо принимали в мечетях, священнослужители уделяли нам время и внимание, рассказывая о традициях,  воззрениях ислама, значении тех или иных его атрибутов. Большое удовольствие  слушать, как поют азан - призыв к намазу. Порой встречались просто волшебные голоса, трогающие до глубины души.

И, конечно же, любовь к Ирану случалась у меня во многом благодаря нашему прекрасному гиду Аиде, которая сама очень любит страну, в которой живёт. Она рассказала нам, очень увлечённо, много об истории, культуре, традициях и людях. Её рассказы накладывались на увиденное и витающее в воздухе и создали ту объёмную, красивую картину, запечатлённую в моем сознании.


Отзыв Натальи Сауниной

Прикосновение к древности. Прикосновение к женственности. 

Мое путешествие в Иран началось задолго до намеченной даты. Иран так манил своей древней историей и так пугал своей неизведанностью.

 Я еду в Иран! – так приятно было ошеломить собеседника и следить за его реакций. За той смесью изумления и удивления. Это мне тоже добавляла удовольствия от предстоящей поездки!  Идея, что я делаю что-то необычное,  жила в моей душе. Я так из далека прикасалась к Ирану – читала о нем, смотрела карту страны и путеводители.  Волнение – это ещё одно переживание,  что сопровождало меня. Я летела одна и к тому же с пересадкой, а где-то в далеком Тегеране меня уже кто-то будет  ждать, как мы узнаем друг друга…. Какие там люди, как они относятся к туристам… Надо найти подходящую одежду, а  Иране придется носить платок и длинные одежды. Эти длинные одежды тоже были предметом моих мыслей. В описании нашего тура прошла про огромный базар в Исфахане, площадью более  2 кв. километров – а вдруг я там заблужусь и …. В общем,  фантазий и волнений было множество.  Это путешествие, как и все путешествия, было и  другую неизвестную страну и конечно к себе.  Все вместе  было таким сладко будоражащим, волнительным и в какой-то мере даже радовало меня.  Приключения точно будут, и  герой уже готов.

Очутившись в Иране – все мои волнения так легко развеялись. Никаких шероховатостей. Меня мило встретил в аэропорту дружелюбный иранец, мы как смогли с ним пообщались. А когда он вез меня к группе на машине по городу,  я получила массу приятных впечатлений – он ехал по таким узким улочкам, по самому сердцу города и я наблюдала жизнь этого города. Мне ужасно нравиться такая езда, похожая на езду по пересеченной местности  – водитель в одну улицу въехал, затем в другую,  повернул в один переулок, затем в  другой переулок свернул, потом ещё в одну новую улицу и там столько всего интересного, нового – люди, лавки, здания.  Мне в какой-то момент показалось, что он заблудился. А это он просто коротким путем меня вез. Мотоциклисты,  наверное, визитная карточка Тегерана. Они там везде – просто как тараканы. Их огромное количество и они едут все по своим правилам. А пешеходы переходят, где им удобно. Такое хаотическое движение, но никто не страдает – в смысле – аварий как сказал наш гид очень мало. Чем-то мне напомнил нашу столицу, такую же динамичную.  Калейдоскоп событий закрутился.  Делать что-то необычное, и пробовать новое было моим девизом на время путешествия.  Это касалось и еды.  В Ширазе было несколько моментов и комичных и напряженных, но все так хорошо вписывалось в идею приключения.  Да и надо же было проверить и осуществить  свои фантазии.  Я все таки заблудилась на восточном базаре. Но я была не одна. А  вдвоем это было даже весело – искать дорогу и по пути еще что-то покупать, фотографироваться, обсуждать в какую сторону пойти,  прицениваться, и  нас  успели ещё и угостить сушеными инжирами, когда мы пробегали мимо, очень вкусно кстати.  Заблудиться оказалось не так страшно, и даже азарт возник найти дорогу. Ещё раз нам пришлось искать дорогу поздним вечером в свой отель. Тоже было веселое приключение, то  как мы искали было похоже на фильм  «Джентльмены удачи»,  в фильме был мужик с пальмой, а у нас лавка сладостей! Теперь я точно  знаю   о себе – дорогу я найду, даже с моим корявейшим английским.  В Язде я попала к сказку. Язд древний город в  пустыни,  дома все одного светло коричневого цвета и одноэтажные с узкими улочками. Когда мы залезли на крышу и я увидела город сверху ощущение,   что здесь живет Алладин у меня было очень  реалистичным!  По этим крышам так и хотелось прыгать, они просто манили …

Иранцы оказались очень дружелюбными и открытыми для контакта.  У них прямой, такой  открытый и доверчивый взгляд в глаза. Так явно проявлялось их  детское желание сделать фото на память с иностранцами,  что не возможно отказать. Они были сами рады, когда мы  их фотографировали, некоторые даже позировали.  С радостью вступали в разговор, мне было интересно узнавать их имена и они спокойно удовлетворяли моё любопытство. Те иранцы кто знали хорошо английский,  помогали общаться нам с иранцами, которые не знали английского.  Было ощущение что мы желанные гости.  В Язде нам разрешили даже помешать ритуальную еду, которую готовят в ночь накануне траурного карнавала мужчины в огромных чанах прямо на улице. Оказывается когда мешаешь такую еду, можно загадать желание и попросить у Бога исполнения своего желания. И они допустили чужаков к такому ритуальному действию.  Такая открытость и дружелюбие очень мне импонирует. Как оказалось чадра, в которых ходят женщины, это лишь дань государственной власти. Она не делает их закрытыми для общения.  Я даже ловила себя на мысли,  как красиво развевается  подол чадры при ходьбе, жаль только она черная. 

Эти длинные одежды.  Пока мы путешествовали, я  по-другому посмотрела на длину женской  одежды. В погоне за женской свободой и ещё за чем-то для каждой женщины своим,   мы подрастеряли красоту длинного платья. И хотя самих иранок в длинных платьях я не видела, но женственность в платьях в пол меня привлекала.  Моя  женственность повернулась мне другой своей гранью и длинные вещи стали вызывать у меня интерес.  Их привлекательность стала для меня просто очевидной, чего до этого я не замечала за собой.  И еще один эпизод дал остро почувствовать  контраст между мужским и женским. Вернее не контраст, а  то как одна энергия помогает проявиться другой. Наш гид устроила нам посещение Дома доблести - спортивного клуба, где мужчины занимаются борьбой Зурхоне.  Маскулинность  огромными волнами  плавала в зале, где  мы смотрели на их показательные выступления, что мужчины  устроили для нас.  А во мне нарастали такие разные женские энергии и это было и приятно и необычно.  Воистину я прикоснулась в очередной раз к своей женственности. Есть о чем подумать и обсудить со своим аналитиком :)) .

Необычайное впечатление оставили мечети и дворцы с  их великолепными мозаиками и узорами. Что ни дворец,  то новые узоры. Кажется красивее уже не придумаешь. А оказывается можно. Каллиграфия на мечетях, и  мандалы на куполах  мечетей и дворцов завораживают своей красотой.  Из всего количества фотографий, что я сделала во время поездки,  почти половина фотографии  это различные узоры. Голубой цвет мне всегда нравился, и здесь  он играл своими оттенками и сочетаниями с другими цветами. Все эту красоту создают мужчины – они строят мечети, делают плитку, эмалированную посуду, ювелирные изделия, чеканку, ковры единственное, что не ткут.  Эти творения мужчин украшают их женщин, их дома, их страну.  Чудесное переплетение мужественности и женственности.  Жаль, что страна поменяла своё название. На мой взгляд,  Персия больше ей подходит, чем Иран.

Я поехала путешествовать в Иран, а вернулась  домой из Персии!


Отзыв Александра Пилипюка

Иран. Свечение Иного Мира.

Изначально Иран представлялся чем-то иным, другим миром с отличной от нашей, предпочитающей идентифицировать себя с европейской культурой.Пока мы с интересом вглядывались в «прорубленное окно», рассветное солнце востока светило нам в спину. В связи с чем, многие факты нашей исторической наследственности - мы, как минимум не в меньшей степени арии (Иран - буквально Страна ариев, от персидского слова Ērān и парфянского Aryān), в какой и европейцы (ведьдревние арии пришли в Иран из-за Кавказского хребта, а Европа была дочерью финикийского царя), как и реалии современного ближнего, но на деле такого далёкого Востока, с его революциями, экономическими и информационными блокадами, свержениями одних богов и растворениями в других - всё это в значительной степени трансформировалось в пугающие очертания тени, отброшенной нашим повернутым спиной к блистательному лику Митры телом. Не удивительно, что столь сильны были предрассудки перед путешествием, столь велика была настороженность.Иной всегда пугает, и он всегда несет проекции нашей собственной тени. 

Насколько сильны и пугающи бывают проекции, настолько целительно и освобождающе бывает их возвращение. Для того, чтобы полнее воспринять палитру красок настолько иного мира, неизвестного и настораживающего, следует, возможно, прислушаться к словам Леона Батисты Альберти, итальянского учёного, теоретика искусства и архитектора эпохи Раннего Возрождения, и освободить свет из пасти тени: «Очевидно, что цвет изменяется в зависимости от света, и каждый цвет выглядит по-разному, когда на него падает тень, и помещенный под лучами света. Тень делает цвет тусклым, а свет – чистым и ярким.Темнота проглатывает свет».Что, как мне показалось, случилось и с нашей группой во время путешествия в Персию, ныне Исламскую Республику Иран.Наша настороженность к концу путешествия сменилась расслабленностью и благодарностью.Во-многом, это заслуга людей, встреченных нами на пути - открытых и контактных, увлеченных и улыбающихся.Эти люди оказались просто людьми, с похожими на наши интересами и увлечениями, ценностями и надеждами, а их культура обрела чёткие формы, корнями уходящая в глубь времен, где покоятся наши общие предки - шутка ли, внешний вид древнего перса экскурсовод показывала на примере автора этих строк. 

Но не одна история объединяет нас.Как русскую, так и иранскую культуру принято считать во многом интровертной.Мы так же живём богатой и интенсивной внутренней жизнью, что часто отражается на жизни внешней - наши длинные зимы и бескрайние снега так же способствует уходу внутрь (в квартиры, в храмы, в себя), как и могучее солнце и жар иранских пустынь.Мы попали в Иран в самом начале тридцатилетней засухи.Такие условия среды тоже являются причиной сдерживания чувств, контроля эмоций и нежелания, как, впрочем, и неумения их разделить.В фильме «Развод Надера и Симин» иранского режиссера Асгара Фархади, который наша группа первым посмотрела и обсудила в рамках юнгианского киноклуба во время путешествия, основное действие строится на недоговорённостях, на замалчивании самого главного, что происходит между мужем и женой - их чувств.Они задействуют полицию, суд и собственную дочь для озвучивания и олицетворения той богатой жизни, что бурлит внутри них, но сами так и остаются немы.Когда ты идешь сквозь снега и пустыни, тебе не до разговоров.Такая суровая местность - не место для чувств.Русская душа распята на кресте молчаливого страдания, иранская - спрятана под чадрой. Может быть, поэтому, краски души во всей свой богатой палитре обычно прячутся от других людей, проглатываются темнотой, но помещаются под лучи лишь одного света - Божественного, ведь общение с Богом - намаз пять раз в сутки, остаётся обязательным для иранских мусульман, как один из пяти столпов Ислама. «…светящееся тело кажется относительно ярче, когда оно окружено глубокими тенями…» - находим мы в Записных книжках Леонардо. Без тени все цвета выгорают.

 

В тени обитает прохлада, она укрывает от прямых и безжалостных лучей светила.Мечети в Иране - это и места уединения, и места для молитвы, но и места для общения и отдыха.Интроверсия иранской культуры прослеживается и в архитектуре мечетей.После долгого и строгого пути каравана, бедного на внешние образы, ты попадаешь в иной мир, взрывающийся богатой цветовой палитрой керамики, светом разноцветных стекол и блеском тысяч и тысяч маленьких зеркал.Этот мир отличен от всего, что встречает человек за время своей жизни, говоря о том мире, что лежит за её пределами. «Для своих праведных рабов Я приготовил то, чего не видывал взор, чего не слышали уши, о чем даже не помышляла человеческая душа» (Сура ас-Сажда, аят.17); «Рай создан из серебряных кирпичей и золотых кирпичей, на которых будет ароматный мускус. Там будет галька из жемчуга и яхонта» (Тирмизи, Джаннат 2, 2528). 

Такой же эффект должны были производить на подданых и дворцы шахов.Скрытая обычно за занавесью и открытая в праздники терраса, облицованная маленькими кусочками зеркал с богато украшенным драгоценностями троном посредине, подобно той, что вы найдёте во дворце Голестан в Тегеране, и сейчас вызывает восхищение.А когда-то простых людей, собравшихся у ног правителя в честь праздника и видящих каждый день пульсирующую плоть мира, её блистательный вид соединял с образом Царствия Небесного, ликующего во вспышках и отсветах лучей солнца, играющих в зеркалах, зажигающих глубинный свет в драгоценных камнях. «Ибн Аббаса спросили: "Какова земля в раю?". Он сказал: "Она из белого мрамора, изготовленного из серебра. Она подобна зеркалам" (Абу На’им).Зеркала шахам везли долгими караванами из Венеции, тогда это была редкая драгоценность.Со временем всё это стали сводить к роскоши, власти и могуществу правителя - лев и солнце, как центральный элемент таких дворцовых убранств стали знаками монаршей власти, перестав быть символами, известными ещё со времен первых алхимиков и вавилонских астрономов.А в 1978-м, в результате исламской революции, с престола был свергнут последний шах Ирана.

«Краски, которыми пользуются наши живописцы, могут служить образчиками этих цветов, но там вся Земля играет такими красками, и даже куда более яркими и чистыми. В одном месте она пурпурная и дивно прекрасная, в другом золотистая, в третьем белая - белее снега и алебастра; и остальные цвета, из которых она складывается, такие же, только там их больше числом и они прекраснее всего, что мы видим здесь», так описывает Сократ истинную Землю над миром материи в «Федоне» Платона, и так расписывают внутреннее убранство своих сакральных мест иранцы, коими для них являются и сады, и дворцы, и мечети. На тех росписях райские сады пышут вечно свежей зеленью, прохаживаются диковинные животные, легендарные герои одерживают свои победы, а прекрасные девы олицетворяют совершенство красоты и гармонии.Один из самых крупных бриллиантов в мире, черные алмазы и жемчуга, короны, троны, сабли, сказочно инкрустированные россыпями драгоценностей - некогда реликвии монаршей власти, а сейчас запылённые экспонаты Национального музея драгоценностей Ирана.Мышление современного человека сложно вмещает в себя смысл - зачем на поиски, добычу и огранку всего этого, без сомнений прекрасного, тратить огромные ресурсы времени, сил и денег?Чтобы показать и подтвердить свою власть?Но дело в том, что монарх всегда был больше, чем просто человек, наделённый властью. Это проекция Самости, воплощение и пример всего того, о чём простые люди могли лишь читать в Коране: «Именно им уготованы сады Эдема, в которых текут реки. Они будут украшены золотыми браслетами и облачены в зеленые одеяния из атласа и парчи.Они будут возлежать там на ложах, прислонившись. Замечательное вознаграждение и прекрасная обитель!» (Сура аль-Каф аят 31).Это был наместник Бога, посредник между Землей и Небесами, через которого люди хотя бы недолго могли лицезреть сияние Иного Мира, и быть причастными Ему в своём труде.

Делая акцент на визионерском опыте контакта с Иным Миром, Олдос Хаксли пишет в «Рае и Аде»: «Наряду со сверхъестественными цветом и светом, драгоценностями и постоянно меняющимися узорами посетители страны антиподов ума обнаруживают мир величественно прекрасных пейзажей, живой архитектуры и героических фигур. Транспортирующую силу многих произведений искусства можно отнести на счет того факта, что их создатели писали местности, людей и предметы, напоминающие созерцающему их: он, сознательно или бессознательно, в глубине своего разума знает об Ином Мире».

 

 

В свечении драгоценных камней на шахских троне и платье - свет Иного Мира, описанный духовидцами и мистиками, среди которых суфийский шейх и поэт Хафиз Ширази.Рождённый в городе Ширазе, он знал наизусть Коран и умел красиво его декламировать, за что и был назван Хафизом или хранителем Корана.А вместе с Кораном Хафиз знал и поэзию его великих предшественников, персидских поэтов Джалалиддина Руми, Саади, Низами Гянджеви.Газели Хафиза о красоте природы, о вине и любви, принесшие ему прозвище «сахарные уста», говорили именно о том, Божественном мире.В них прекрасная природа указывала на Божественную обитель, вино было символом экстатического Богопознания, а возлюбленная самим Богом, своё единство с которым прозревает истинный суфий.До сих пор в Иране читают стихи Хафиза, и даже гадают на тексте его «Дивана», что обычно недопустимо в исламе, являясь грехом.Звучат его стихи и в прекрасном саду мавзолея Хафиза, там же, в Ширазе, куда и сейчас приходят влюблённые и желающие быть озарёнными светом любви. Свет является зримым образом Бога в нашем мире для Зороастрийцев, представителей основной религии древней Персии, но религиозного меньшинства современного Ирана.В своих молитвах они обращаются в сторону источника света, поэтому особое почитание придаётся солнечному свету и огню. «Сотворение основы (Бундахишн)», один из священных текстов Авесты наделяет огнём проявленный мир и его обитателей, разделяя его на пять видов: «Березасаванг — огонь, что возгорелся перед господом Ормаздом; огонь Вохуфриян — огонь, что в телах людей и животных; огонь Урвазишт — огонь, что в растениях; огонь Вазишт — огонь, что в облаке и который в битве противостоит Аспенджаргаку; Огонь Спаништ - огонь, что используют на земле, как и огонь Вахрам». Мы все обладаем огненной сущностью или сущностью света, свет окружает нас и наполняет.Последний из древних священных огней зороастрийцев на территории Ирана поддерживается уже более 1500 лет на алтаре храма Аташкадех в городе Йазде. А сколько их было потушено и в какую древность уходили они! То, как заботливо и с почтением переносили зороастрийцы свой огонь из города в город, как поддерживали его на протяжении тысячелетий и как безвозвратно теряли, напоминает в первую очередь о том, какой большой ценой далось человечеству сознание, как оно хрупко и как важно.Может ли утрата внешнего огня обратиться поисками огня внутреннего, носителями и алтарями, которого является человечество?

Поиски огня в этом направлении характерны для буддийской традиции, практически не представленной на территории современного Ирана. Появившись примерно в 500-м году до н.э. на территории древнего царства Бактрии - части иранской империи Ахеменидов, а ныне территории Афганистана, буддизм никогда сильно не разрастался.В период с I по VII век посреди Гиндукуша находился крупных хинайянский удел, укрепившийся с приходом монахов махайаны.Однако в IX веке под давлением ислама начавшийся упадок привел к быстрому исчезновению буддизма.А в 2001 году талибы уничтожили знаменитые Бамианские статуи Будды, обстреляв их сначала из зенитных орудий, после этого заложив взрывчаткой, а в финальном акте выпустив по ним ракету.Вспышками такого летального света окрасился закат буддизма в этом регионе. Буддизм возвращает разноцветный свет к источнику, одновременно внешнему и внутреннему, описывая четыре цвета, озаряющие путь души в Бардо, как четыре аспекта мудрости: белый - путеводный свет подобной зеркалу мудрости, желтый - путеводный свет мудрости равенства, красный - путеводный свет всеразличающей мудрости, зелёный - путеводный свет всеисполняющей мудрости. А источник этого разделённого на спектр свечения - Изначальный Чистый свет или Ясный свет Чистой Реальности.Это Божественный свет, но в то же время, это свет истинной природы человека.«Твой собственный разум сейчас есть пустота, но пустота сия не есть пустота ничто, но истинно разум, незамутненный, сияющий, волнующий и блаженный - само сознание, Всеблагой Будда», говорит об этом сиянии «Бардо Тхёдол», как об истинном состоянии сознания, совершенного просветления. 

Путешествие в Иран превратилось в путешествие за светом, к его истокам.Начавшись с восприятия Ирана как иного, с отброшенной нами самими тени, нам удалось рассмотреть переливы множества цветов этой прекрасной страны, следуя за лучами света.«Цвет светится в своем окружении.Так же, как и глаза улыбаются лишь на лице», писал Витгенштейн, и этот свет глаз и улыбок иранцев сопровождали нас на протяжении всего путешествия.Как и запечатлённый в фильмах свет иранского кинематографа, ставший своеобразной точкой входа в культуру для многих из нас.Свет возгорался внутренним свечением в россыпях драгоценных камней, преломлялся и множился в тысячах осколках венецианских зеркал шахских дворцов, рассеивался на спектр на древних колоннах и расписанных стенах, пройдя сквозь разноцветные витражи царских окон.Он вспыхивал священным огнём на алтарях зороастрийцев, а с ним и в телах этого мира - в животных и людях, в растениях и облаках.Движение светила стало отсчетом времени для намаза мусульман.Свет любви и по сей день преображает сердца влюблённых, именно в этом свете прозревали своё единство с Богом суфийские мудрецы.Путешествие света - это путешествие души, обращенной к Богу.Возврат света к своему источнику у буддистов завершает его и наше путешествие возвращением домой, повествуя о высшей истине, про которую Юнг писал, что Боги - это сияние и отражение наших собственных душ, которые есть свет Божества, а Божество - душа. 


 

 Отзыв Елены Хегай

Путешествие в Иран. Медведи и верблюды.

Знаете ли вы, что?.. В России все пьют водку каждый день и медведи ходят прямо по улицам. А в Иране по пустыне на верблюдах ездят террористы с автоматами.

Когда знакомые слышали, что я собираюсь в Иран, многие спрашивали: «А не страшно?..». Я искренне удивлялась: а чего страшного-то? «Ну все-таки мусульманская страна…».

И вот мы вернулись из Ирана. Вернулись переполненными впечатлениями и неожиданными открытиями. Верблюдов видели пару раз. Террористов не встречали, да и нет их там. Зато есть очень много добрых людей.

Мы встретили людей, очень открытых по отношению к чужакам, которыми мы себя там поначалу ощущали. Людей, которые относятся к нам доброжелательно, очень уважительно и с мягким любопытством. За 9 дней путешествий по стране я ни разу не видела проявления какой-либо агрессии в наш адрес, нетерпимости, неприятия.

Да, мы были очень заметны – большая группа европейцев, - мы привлекали внимание, на нас оглядывались и украдкой ненавязчиво разглядывали. Но почти всегда: если на чей-то скользнувший по тебе взгляд отвечаешь улыбкой или даже намеком на улыбку – лица мгновенно озарялись широкими ответными улыбками, и зачастую мы начинали общаться. Как могли – жестами, мимикой, по-английски или по-персидски. Мужчины, женщины, подростки, пожилые люди… Иранцы охотно разрешали себя фотографировать и очень радовались, когда мы просили разрешения сфотографировать их детей. Они тут же доставали свои мобильники и тоже начинали фотографировать себя вместе с нами, и так по-детски этому радовались, что несколько минут взаимных фотосессий доставляли всем массу положительных эмоций.

Наиболее смелые иранские девочки-подростки, которые ходили стайками, с нашего разрешения делали селфи на нашем фоне. Одна из наших туристок отважно подошла к тройке рослых красавцев-военных на улице. Они не только обрадовались просьбе сфотографироваться с ними, но тут же достали свои мобильники, и через пару минут все уже обменивались контактами в инстаграме.

И на 3-4 день мы уже чувствовали себя не чужестранцами, вторгшимися в чужую культуру, а настоящими желанными гостями этой красивейшей страны. И вот это изменение настроения – от насторожённости и некоторой напряженности к расслабленности и доверию – сделало очевидным, насколько все же стереотипным было мое отношение к мусульманским странам и к исламу, насколько замусорены мои мозги. И я очень рада, что это оказались лишь стереотипы и что мои мозги немного прочистились.

Иран - прекрасная мягкая страна с открытыми доброжелательными людьми. Таким я его увидела.

Путешествие в Иран. Сосновая шишка и восточное гостеприимство.

На первый день нашего пребывания в Иране была запланирована мини-конференция с иранскими психологами. Вся эта поездка – проект Московская ассоциация аналитической психологии (МААП), и у нас была довольно внушительная «делегация», 23 человека. Юнгианские психологи и «сочувствующие». В первый день мы еще не очень осознавали, где мы оказались, был не совсем понятен контекст происходящего, но когда мы вошли в конференц-зал, то поразились размаху мероприятия: большие стенды («1-ый международный семинар аналитической психологии», вот это да!), человек 200-300 в зале, на роллапах логотип МААП и сосновая шишка – то ли как символ России, то ли как символ встречи двух культур (на севере Ирана тоже растут сосны).

Нас тут определенно ждали. И пригласили занять места в первом ряду. Почувствовав историческую значимость момента, мы приосанились, а женская часть нашей делегации быстренько поправила платки на головах, пытаясь выглядеть поскромнее и поприличнее по иранским меркам. Двух наших выступающих – Елену Пуртову и Льва Хегая – пригласили на сцену.

Не вдаваясь в подробности, скажу, что им пришлось нелегко. Аудитория была довольно активна, задавала разнообразные вопросы, и было не очень понятно, какие темы можно обсуждать открыто, а какие нет.

Речь шла об отношениях. Тогда мы еще не знали о том, распространено или нет многоженство в Иране и что такое «временный брак» (он регистрируется официально и может длиться от пары часов до нескольких месяцев, и мужчина имеет право не говорить о нем своей жене). Было не очень понятно, уместно ли говорить со сцены, к примеру, о сексуальности вообще или о добрачных сексуальных отношениях, запрещенных в традиционных культурах. А о том, как переводчик перевел на персидский язык шутку, что «хорошее дело браком не назовут», можно только фантазировать. Мы очень переживали за наших докладчиков, им приходилось интуитивно нащупывать и удерживать тонкий баланс между политкорректностью и профессиональной честностью, и они делали это очень достойно.

Горели прожекторы, велась профессиональная видеосъемка с нескольких точек, одна из камер летала прямо над нашими головами. В какой-то момент мне почудилось, что идет прямая трансляция происходящего по центральному телеканалу Ирана. Надеюсь, все же нет.

А в конце конференции на сцену попросили выйти всю нашу делегацию. Всех-всех. 23 человека. Осыпали нас аплодисментами и всем вручили пакеты с подарками. Это было неожиданностью, и мы опять постарались выглядеть прилично, чувствуя себя представителями всей российской психологии.

Но и на этом все не закончилось. Организатор конференции г-н Ризаи пригласил нас в один из лучших ресторанов в Тегеране, где нас уже ждал накрытый стол с вкуснейшими блюдами иранской кухни. Всех-всех, 23 человека. А его жена подарила нашим двум выступающим собственноручно вышитые желтые декоративные наволочки в форме сердец.

Мы объелись. Было так было вкусно, что мы забыли спросить, что все-таки означает сосновая шишка. И, конечно, нам не разрешили оплатить счет.

 

Путешествие в Иран. Русская зима, чадра и урок принятия.

Одно их самых красивых мест, которое мы видели в Иране – Мавзолей Шах-Черах в Ширазе. Он используется как мечеть и является местом религиозного паломничества для мусульман-шиитов. На входе нас попросили надеть паранджу, точнее, чадру – с головы до пяток. К моему удивлению, чадры оказались не черными, а светлыми в цветочек, ситцевыми, очень милыми. На улице уже стемнело, и мы стали похожи на компанию потерявшихся привидений - из какой-то далекой северной страны - с нежными голосами.

Нас провели в особую комнату для гостей, где нас уже ждал имам, рассадили по скамьям, покрытым коврами, налили чай. Имам собственноручно разнес нам печенье. У него были живые внимательные глаза и мягкая улыбка. И он несколько минут неспешно поговорил с нами. Рассказал о месте, где мы оказались. Зачем сюда приходят люди. Упомянул и Иисуса, и Моисея как высочайших учителей. И сказал немного о чадре.

Он говорил от сердца, тепло и просто. Его легко было слушать, ему легко было верить… Я словно очутилась в сказке, в которой сначала была долгая-долгая зима, а потом пришло солнце, и под его нежными лучами начали таять упрямые многолетние сосульки, незаметно растворяться защиты и внутренние словесные загромождения.

«…Это святое для нас место, и люди приходят сюда, чтобы встретиться с собой, чтобы встретиться с Богом. Помолиться, или просто посидеть в тишине, подумать о своей жизни…

…Ислам не делает различий между мужчинами и женщинами. Есть прекрасные женщины, и есть прекрасные мужчины. Мы попросили вас надеть эти чадры, чтобы вы чувствовали себя здесь комфортно - чтобы никто не мог потревожить нескромным взглядом ваше прекрасное тело и вашу прекрасную душу…

…Пребывание в этом святом месте может оказаться полезным и для психологов…»

Потом мы вошли внутрь и замерли – настолько все было необычно! Все стены и огромный купол украшены цветным стеклом, драгоценностями, маленькими зеркалами и серебряными пластинами, и все это освещает огромная, сверкающая миллионами зеркал, люстра с зеленоватым светом. Мистическое ощущение, словно попал в другое измерение.

В помещении было несколько человек, кто-то сидел на полу, кто-то молился, кто-то читал Коран, кто-то стоял возле усыпальницы. Не сразу до меня дошло, что это были только мужчины. В мечетях всегда отдельные помещения для мужчин и женщин. Как же мы оказались в мужском пространстве? Оказывается, так решил имам – так как у нас группа смешанная, женско-мужская, и он не хотел нас разделять. Удивительным было то, что мужчины, в пространстве которых оказались незваные гости, очень спокойно отреагировали на это. Даже на нашу дурацкую туристскую привычку все фотографировать. Не было никаких недоуменных и косых взглядов, не было проявлений недовольства. (Нам даже не сказал никто из них, что внутри фотографировать категорически запрещено, это мы узнали уже после). Да и вообще-то им было не до нас. Они общались со своей душой, они вслушивались в голос Бога.

Поразительная терпимость к другим людям, к другим мирам, к Иному.

Мы посидели минут 20 в этом мистическом пространстве. Приутихли, успокоились, убрали наконец-то свои фотоаппараты и мобильники. И начали вслушиваться в собственные Души, и начали всматриваться в сияние тысяч цветных зеркал, отражающих Единое. Кто-то блаженно улыбался, кто-то слегка придремал, кто-то плакал…

Это и правда было полезным для нас, психологов.

 

Путешествие в Иран. Дом Силы и штаны с огурцами.

В конце путешествия нам очень повезло – по нашей просьбе нам организовали посещение зурхане. Зурхане переводится как «Дом Силы», это арена, где иранцы занимаются борьбой. Так же называется и сам спорт. Зурхане берет начало в древности, а в нынешнем виде – со своим ритуалом, правилами и музыкальным сопровождением – существует 700 лет.

Обычно вход женщинам туда запрещен, но нам пошли навстречу. Более того: в этот день не было никаких тренировок, и борцов – пехлеванов – попросили специально собраться вечером и провести показательную тренировку для нас. А нам любезно разрешили фотографировать и снимать видео.

Это круглая арена, вокруг нее ряд скамеек для зрителей. Пол самой арены находится примерно на метр ниже пола всего помещения. Как нам объяснили, это должно напоминать пехлеванам, что как бы они ни были сильны, это не повод для гордости и высокомерия. В зурхане присутствует специальный человек, который сопровождает упражнения ритмической игрой на барабанах и чтением шедевров персидской поэзии. Это певец-сказитель, выполняющий роль и музыканта-исполнителя, и солиста, и дирижера.

И вот мы здесь, скромно расселись по лавочкам. Глазеем на иранских богатырей, а они сохраняют достоинство и стараются не глазеть на нас, только иногда бросают украдкой взгляды. И очень сосредоточены и стараются проявить себя во всей мужской пехлеванской красе. На них весьма интересные штанишки по колено, специального старинного покроя, таких мы нигде не видели раньше. На всех штанах орнамент, который известен как «индийский» или «восточный огурец», или «персидский кипарис», или «Слеза Аллаха».

На арене было около 20 мужчин разного возраста – от 15 до 70 лет. Очень разной комплекции. Зурхане по сути является спортивным и социальным клубом для мужчин, в него открыт вход всем желающим. На тренировке присутствовал парень лет 20-ти, невысокого роста, с ДЦП. Он тоже был на арене, с ними общались на равных, он выполнял посильные для него упражнения. Это было неожиданно и очень пронзительно.

Главное упражнение – с большими булавами (вес от 10 до 30 кг), и иранские богатыри очень ловко с ними обращались и крутили вокруг себя. Упражнения перемежались обращениями главного наставника-тренера, в которых он рассказывал небольшие истории и призывал всех борцов к справедливости, честности, стойкости, мужеству, благородству. Ведь пехлеван не будет считаться настоящим борцом и богатырём, если он не будет обладать чистым и добрым сердцем. Зурхане имеет свою философию, которая основана на некоторых элементах суфизма: духовное самосовершенствование посредством системы физических упражнений.

Это было потрясающее зрелище, никто из нас не остался равнодушным! Звон колокольчиков, зажигательный ритм барабана, стихи и песни, красивые мужские тела, летающие булавы, звенящие цепи… Это и правда Дом Силы, силы тела и силы духа.

А по завершении тренировки, конечно, была фотосессия. Сначала мы сделали общее «официальное» фото, а потом понеслось!.. Многие богатыри тоже достали свои мобильники и старались сфотографироваться с каждой из наших русских красавиц, а наши девушки не отставали. Борцы показывали свою силу, хватаясь за самые тяжелые снаряды. Когда страсти накалились до того, что воздух заискрился, от перегрузок многокилограммовые снаряды стали с грохотом падать на пол, а наши девушки попытались пощупать, из какой ткани сшиты стильные штаны пехлеванов, гиду пришлось взять ситуацию в свои руки и срочно вывести нас из зала, во избежание международного скандала.

 

 

 


 

"Душа Ирана: психоанализ, суфизм, зороастризм"

Тегеран - Шираз - Язд - Исфахан

Совместная мини-конференция Московской Ассоциации аналитической психологии и Юнгианского общества Ирана

(скачать презентацию иранской юнгианской группы ) 

Духовное путешествие по Ирану

С 04 ноября по 13 ноября 2017
 Программа:
День 1 (4  ноября):  Москва – Тегеран
Вылет из Москвы. Прилет в Тегеран утром раноследующего дня.
Ночь в отеле Тегерана.
 День 2 (5 ноября): Тегеран
Мини-конференция с иранскими юнгианцами. Во второй половине дня посещение Дворца Саадатабад.
Ночь в Тегеране.
 День 3 (6 ноября): Тегеран-Шираз
Программа в Тегеране (Дворец Голестан, Национальная сокровищница или       Национальный Музей Ирана, Башня Милад).
Трансфер в аэропорт. Внутренний перелет в Шираз.
Ночь в Ширазе.
 День 4 (7 ноября): Шираз
Программа в Ширазе (Мечеть Насир-Оль-Мульк, Дворец Норенжестан, Цитадель Карим Хана, Мавзолей Хафиза или Саади, базар).
Ночь в Ширазе.
 День 5 (8 ноября): Шираз - Язд –Персеполис – Пасаргады
Программа в Исфахане (Армянский квартал Джольфа, Собор Ванг, Площадь НакшеДжахан с массой достопримечательностей, базар).
Ночь в Язде.
 День 6 (9 ноября):Язд
Программа в Язде (Башни Молчания, Зороастрийский Храм Огня, Старинный квартал Фахадан, Сад Долатабад).
Ночь в Язде.
 День 7 (10 ноября): Язд–Мейбод - Акда– Наин - Исфахан
Выезд в сторону Исфахана. Посещение Мейбода (замок Нарин, храм Чак Чак). Древний городок Акда. Наин (Мечеть Джаме, фабрика по производству персидских ковров) .
Ночь в Исфахане.
 День 8 (11 ноябрь):  Исфахан
Программа в Исфахане (Площадь НакшеДжахан с массой достопримечательностей, Дворец ЧехельСутун, базар).
Ночь в Исфахане.
 День 9 (12 ноября):  Исфахан – Кашан

 Программа в Исфахане на полдня (Мечеть Атиг, Армянский квартал Джольфа, Собор Ванг, мосты Сио-Се-Поль и Хаджу). Программа в Кашане (Сад Фин и традиционные дома)

 День 10 (13 ноября): Тегеран – Москва
Вылет в Москву.