О природе анимуса

Юнг Эмма

О природе анимуса

 

Эмма Юнг

 

Опубликовано в E. JungAnimus and Anima, 1957, N-Y: Analyt. Psychol. Club of N-Y.

  

Анима и  анимус являются особо важными архетипическими фигурами. Они, с одной стороны, принадлежат индивидуальному сознанию, а с другой - укоренены в коллективном бессознательном, образуя таким образом связь, или мостик, между личным и внеличностным, сознательным и бессознательным. Именно из-за того, что первый выражает фемининное, а второй -  маскулинное, К.Г. Юнг и назвал их анимой и анимусом соответственно. Он рассматривал их как функциональные комплексы, действующие компенсаторно к внешней личности, т.е. ведущие себя так, как если они были внутренними личностями и выражали характеристики, недостающие у внешней или проявленной сознательной личности. У мужчины это фемининные характеристики, а у женщины - маскулинные. В норме обе части присутствуют в некоторой степени, но им не находится места в направленном вовне функционировании личности, потому что они нарушают ее адаптацию и установившийся образ себя.

 

Однако черты этих фигур определяются не только латентными сексуальными характеристиками, которые они представляют; они обусловлены жизненным опытом личности с представителями противоположного пола, а также коллективным образом женщины в психике отдельного мужчины и коллективным образом мужчины у женщины. Эти три фактора в совокупности формируют качество, которое не является только образом или только опытом. Они дают целостность, которая не управляется в своей активности другими психическими факторами. Анима и анимус ведут себя так, как если бы они были самостоятельным законом, вмешиваясь в жизнь человека подобно чужеродной силе; иногда это вмешательство благотворно, иногда мешает, а иногда – по-настоящему разрушительно. Так что у нас есть все причины для того, чтобы заняться этими психическими образованиями  и попытаться понять, как они на нас действуют.

 

Если далее в тексте я буду представлять анимус и его проявления как реальные, читатель должен помнить, что я говорю о психической реальности, которая не смешивается с конкретной реальностью, но при этом  не менее действенна. Я собираюсь представить некоторые аспекты анимуса, необходимые для более полного понимания этого чрезвычайно сложного феномена; так как, обсуждая анимус, мы имеем дело не только с абсолютной неизменной сущностью, но также с духовным процессом. Я хочу ограничиться здесь способами, которыми анимус появляется в отношении к индивидуальному и сознательному.

 

 

Сознательные и внешние проявления анимуса

 

Я исхожу из посылки, что анимус, который мы здесь рассматриваем, является маскулинным принципом. Но чем характеризуется этот маскулинный принцип? Гете вложил в уста Фауста, который занимался  переводом Евангелия от Иоанна, вопрос,  не лучше ли перевести пассаж «В начале было Слово» как «В начале была Власть» (или «Смысл»), и решил оставить в конце:  «В начале было Дело». Эти четыре предположения, воспроизводящие греческий Логос, выражают квинтэссенцию маскулинного принципа. В то же время мы видим в них прогрессивную последовательность, и каждая стадия представлена в жизни, а также в развитии анимуса. Власть соответствует первой стадии, далее - дело, потом - слово и в конце - смысл. Вместо «власть»  лучше было бы сказать «управляемая сила». Потому что простая сила или власть - еще не человеческая и не духовная. Это четырехчастная характеристика принципа логоса заключает в себя элемент сознания, потому что без сознания не мыслимы ни воля, ни слово, ни деяние, ни смысл.

 

Подобно тому, как есть разные типы мужчин (мужчины выдающейся физической силы, мужчины дела, мужчины слова и мужчины мудрости), также различают  и фигуры анимуса - в соответствии со стадиями развития естественных талантов женщины. Этот образ может переноситься на реального мужчину, которому придается роль анимуса из-за сходства; либо же эта фигура может появиться во сне  или в фантазии; но поскольку она представляет живую психическую реальность, то она придает окраску всему, что женщина делает. Для примитивной женщины или молодой женщины (или для примитивного уровня в любой женщине) фигурами анимуса становятся мужчины выдающейся физической силы. Типичными примерами являются герои легенд, современные спортсмены, ковбои, тореадоры, авиаторы и т.п.  Для более придирчивых и требовательных женщин фигурой анимуса является мужчина, делающий дела, направляющий свою силу на что-то важное. Переход здесь не такой резкий, потому что сила и дела являются условиями друг друга. Мужчина, владеющий «словом» или «смыслом», представляет, в сущности, интеллектуальную тенденцию,  потому что слова и смыслы соответствуют психическим способностям. Такой мужчина служит примером анимуса в более узком смысле, будучи духовным наставником или символизируя интеллектуальные таланты женщины. На этой стадии анимус также по большей части становится проблематичным; подробнее мы это рассмотрим далее.

 

Образы анимуса, представляющие стадии силы и действия, проецируются на героические фигуры. Но также существуют женщины, у которых этот аспект маскулинности уже гармонично сочетается с фемининным принципом и получает его эффективную помощь. Есть активные, энергичные, смелые и пробивные женщины. Но есть и такие, которым подобная  интеграция не удалась:  у них маскулинное поведение преобладает и подавляет фемининный принцип. Есть чрезмерно энергичные, жесткие, брутальные, мужеподобные женщины, «Ксантиппы», которые не только активны, но и агрессивны. У многих женщин эта примитивная маскулинность также выражена в их сексуальной жизни, и поэтому их подход к любви имеет агрессивный маскулинный характер и не обусловлен чувствами, как это бывает обычно у женщин, а действует по своей собственной воле отдельно от остальной личности, как это бывает  преимущественно у мужчин.

 

В целом, однако, можно считать, что более примитивные формы маскулинности уже ассимилированы женщинами. Обобщенно говоря, женщины долгое время находили себе применение только в фемининном типе жизни, теперь же есть женщины, чья сила воли, целеустремленность, активность, энергия являются  полезными силами в их (в противном случае) довольно фемининной жизни. Проблемы этих женщин сегодня, по-видимому, лежат скорее в их отношении к анимусу-логосу (к маскулинному интеллектуальному элементу в узком смысле слова), потому что расширение сознания в целом, большее сознание во всех областях является неизбежным требованием (а также  редким даром) в наше время. Одним из подтверждений этого факта  является то, что в связи с  открытиями и изобретениями последних пятидесяти лет у нас начало развиваться так называемое «женское движение», борьба женщин за равные права с мужчинами. К счастью, сегодня мы уже пережили худший продукт этой борьбы  - «синий чулок». Женщины научились видеть, что они не могут стать подобными мужчинам, потому что, во-первых и прежде всего, они - женщины и должны быть ими. Однако остается факт, что определенная сумма мужского духа вторгается в женское сознание  и должна найти свое место в ее личности. Научиться понимать эти факторы, координироваться с ними так, чтобы они смогли сыграть свою роль в осмысленной жизни - важная часть проблемы анимуса.

 

Время от времени мы слышим разговоры о том, что женщинам нет необходимости  занимать себя духовными или интеллектуальными вопросами, что это лишь идиотское подражание мужчинам или побуждение к соперничеству, означающее мегаломанию. Хотя это абсолютно верно во многих случаях, особенно в феномене женского движения, тем не менее, это мнение в целом несправедливо. Не высокомерие и не самонадеянность вызывают у нас смелое желание уподобиться Богу (т.е. мужчине); мы не подобны Еве, соблазненной красотой фрукта с Древа познания;  и не змей внушает нам мысль попробовать его. И это не приходит  к нам подобно приказу - мы столкнулись с необходимостью вгрызаться в яблоко независимо от того, считаем мы это хорошим или плохим, столкнулись с фактом, что рай естественности и бессознательности, в котором многие из нас хотели бы радостно проживать, утрачен навсегда.

 

Так на самом деле обстоят дела, даже если на поверхности все выглядит иногда иначе. И из-за того, что затронута столь важная поворотная точка, не следует ни удивляться безуспешным попыткам и гротескным эксцессам, ни позволять себе быть запуганными ими. Если с проблемой не столкнуться лицом к лицу, если женщине не встретить адекватно требование сознания или интеллектуальной активности, анимус станет автономным  и негативным и будет работать деструктивно по отношению к индивидууму и в отношениях с другими. Этот факт можно объяснить следующим образом: если возможность духовного развития не используется сознательным умом, то присущая ему психическая энергия уходит в бессознательное и там активирует архетип анимуса. Фигура анимуса, наделенная энергией, текущей назад из бессознательного, становится автономной и настолько сильной, что пересиливает сознательное эго и в конце концов захватывает власть над личностью. Нужно добавить, что я исходила из следующего предположения: в человеке есть определенная основная идея, которая должна быть осуществлена (как, например, в яйце или в зерне пшеницы есть уже идея жизни, которой судьбой назначено пробиться). Следовательно, я говорю о количестве доступной психической энергии, предназначенной для духовных функций; она и должна быть отдана им. Выражаясь фигурально, в экономических терминах, ситуация подобна обращению с семейным бюджетом или с другими подобными делами, где определенная сумма денег выделена под определенные цели. Кроме того, время от времени сумма, ранее использованная на другие дела, будет становиться доступной - или потому, что она уже не нужна на те цели, или потому, что ее больше нельзя использовать иначе. Это во многом напоминает то, что происходит с женщиной сегодня. Прежде всего, она редко находит удовлетворение  в существующих религиях, особенно в протестантизме. Церковь, которая когда-то в значительной степени удовлетворяла духовные и интеллектуальные потребности, теперь больше не удовлетворяет ее. Ранее анимус вместе со связанными с ним проблемами мог быть отнесен к чему-то внешнему (для многих женщин -  к библейскому Богу-Отцу, означающему метафизический сверхчеловеческий аспект образа анимуса),  и до тех пор,  пока духовность таким способом  могла быть убедительно выражена  в этих общезначимых формах, конфликты не возникали. Только в наше время, когда эта ситуация изменилась, возникают подобные  проблемы.

 

Еще одна причина - в достижениях технологии, которая теперь используется там, где ранее женщина могла приложить свою изобретательность и творческий дух. Если раньше она раздувала огонь в домашнем очаге, совершая таким образом акт Прометея, сегодня она пользуется газовой или электрической  плитой и даже не подозревает, чем она пожертвовала из-за этих практических новшеств, и к каким результатам это привело. Многое сейчас делается не традиционным образом,  а по-новому,  и это не может не иметь последствий. Многие женщины в момент столкновения с интеллектуальными требованиями говорят: «Я бы просто родила ребенка», - чтобы избежать или, по меньшей мере, отсрочить неприятные или беспокоящие требования. Но рано или поздно женщина должна изменить себя для решения этих задач, т.к. биологические требования естественным образом уменьшаются после первой половины жизни, поэтому изменение жизненной установки необходимо, если она не хочет стать жертвой невроза или других болезней.

 

 Более того, к этой новой задаче ее толкает не только освобожденная психическая энергия, но в равной мере и вышеупомянутый закон момента времени, кайрос, которому все мы подчиняемся и которого нельзя избежать, просто закрывая глаза на то, что происходит. Фактически, наше время совершенно повсеместно требует расширения сознания. Поэтому в психологии мы открываем и исследуем бессознательное, в физике мы постигаем феномен процесса - лучи и волны, которые ранее не были воспринимаемы и не были частью наших сознательных знаний. Нам открываются новые миры со своими законами, например, мир атома. Далее телеграф, телефон, радио и технически совершенные инструменты всякого рода сделали удаленные вещи ближе, расширив диапазон нашего чувственного восприятия по всему миру и даже за пределы земли. Во всем этом выражено расширение и просвещение сознания. Дальнейшее обсуждение причин и целей этих явлений увело бы нас слишком далеко  за пределы нашей темы; я упомянула об этом только как важном факторе в проблеме, которая столь остра для женщин в современности - проблеме анимуса.

 

Усиление сознания предполагает поступление энергии по новым путям. Вся культура, как нам известно, зависит от такого движения, и именно способность творить культуру отличает человека от животных. Но этот процесс влечет большие сложности; несомненно, он действует на нас почти как грех, как ошибочные действия; это показано  в таких мифах, как миф о Грехопадении человека  или о похищении огня Прометеем, и таким же образом мы можем переживать это в своих жизнях. И это неудивительно, так как это относится к прерыванию или обращению вспять естественного течения событий - очень опасному предприятию. Поэтому этот процесс всегда тесно связан с религиозными идеями и ритуалами. Несомненно, религиозные мистерии с символическим опытом смерти и рождения всегда означают этот таинственный и чудесный процесс трансформации.

 

Как видно из уже упомянутых мифов о Грехопадении и похищении огня Прометеем, именно логос - т.е. знание, сознание, слово - поднимает человека над природой. Но это достижение приводит его к трагическому положению между животными и Богом. Потому что он уже не ребенок матери-природы, он потерял рай, но он также и не Бог, потому что он еще тесно связан своим телом и законами природы, подобно тому  как Прометей прикован к скале. Хотя это болезненное состояние подвешенности, разорванности духа и природы, человеку давно известно, только недавно женщины стали реально ощущать этот конфликт. И с этим конфликтом, который идет рука об руку с усилением сознания, мы возвращаемся к проблеме анимуса, которая неизбежно ведет к противоположностям - духу и природе - и их гармонизации.

 

Как эта проблема проявляется? Как мы получаем опыт духовного? Сначала мы начинаем осознавать его во внешнем мире. Ребенок обычно видит его в отце или в человеке в роли отца; позже, возможно, - в учителе или старшем брате, муже, друге;  в конце концов  - в объективных свидетельствах духа: в церкви, государстве и обществе со всеми его институтами, а также в творениях искусства и науки. По большей части, прямой доступ к этим объективным формам духа для женщины невозможен; она находит его только через мужчину, который выступает ее гидом и посредником. Этот гид и посредник далее становится носителем или представителем образа анимуса; другими словами, анимус проецируется на него. Пока проекция успешна, т.е. пока образ соответствует до определенной степени носителю, реального конфликта не возникает. Наоборот, дела идут замечательно, особенно если мужчина, являющийся духовным проводником,  одновременно является человеком, с которым есть позитивные человеческие отношения. Если такая проекция стабильно установится, то эти отношения можно назвать идеальными (идеальными в силу отсутствия конфликта),  но женщина остается неосознающей. Тот факт, что сегодня уже нельзя оставаться неосознающими, по-видимому, подтверждается ситуацией, что у многих женщин, которые верили, что они счастливы и благополучны, что  у них  идеальные отношения с анимусом, обнаружились проблемы с нервными и телесными симптомами. Очень часто у них появляется тревога, сонливость и общая нервозность или физические болезни типа головных и других болей, нарушений зрения, а  иногда - заболевания легких. Мне известно несколько случаев, когда болезнь в легких возникала тогда, когда стала острой проблема анимуса, и излечивалась, когда проблема была понята и осознана как таковая (3). (Возможно, органы дыхания имеют особенное отношение к духу, как это отражено  в словах «анимус», «пневма», «Hauch», «дыхание» или «Geist» (дух) и, следовательно, реагируют с особенной чувствительностью к процессам духа. Но возможно, что воздействию также может быть подвержен любой другой орган, и это просто вопрос психической энергии, которая, не найдя подходящего выражения и будучи направленной назад, на себя, атакует любую слабую точку).

 

Такое полное перенесение образа анимуса на мужчину, как было описано выше, вместе с видимым удовлетворением и завершенностью создает что-то вроде компульсивных пут для выбранного мужчины и зависимость от него, которая часто невыносимо разрастается. Это состояние очарованности другим и нахождения под его влиянием хорошо известно под термином «перенос»,  который есть ни что иное, как проекция. Однако проекция означает не только перенесение образа на другого человека, но также соответствующие поступки;  поэтому  от мужчины, на которого перенесен образ анимуса, ожидается, что он примет на себя все эти функции,  которые остались неразвитыми в женщине, будь то мыслительная функция или активность в действиях и ответственность во внешнем мире. В свою очередь, женщина, на которую мужчина проецировал свою аниму, проявляется и в восприятии и в поступках, и эти симбиотические отношения, по моему мнению, являются в реальности компульсивной зависимостью, которая формируется в подобных случаях.

 

Но такое состояние полностью успешной проекции обычно длится недолго - особенно если женщина находится в тесных отношениях с этим мужчиной.  Тогда несовпадение между образом и его носителем становится слишком очевидным. Архетип, примером которого является анимус, в действительности никогда не совпадает с реальным человеком,  и чем индивидуальнее этот человек, тем это очевиднее. Индивидуальность в действительности противоположна архетипу, так как то, что является индивидуальным, ни в коем случае не является стандартным, а является уникальной смесью характеристик, самих по себе по отдельности, возможно, типичных.

 

Когда это различение между образом и человеком достигается, мы начинаем осознавать (к нашему большому разочарованию и путанице), что человек, который, как нам казалось, воплощал образ, в итоге не соответствует ему,  ведет себя совершенно отличным образом от наших ожиданий. Сначала, вероятно, мы пытаемся закрыть на это глаза; мы часто продолжаем делать это относительно успешно, благодаря склонности к стиранию различий, которой мы поддаемся. Часто мы прибегаем к реальным хитростям, чтобы заставить человека быть тем, кем, как нам кажется, он должен быть. Мы не только сознательно давим или действуем силой; гораздо чаще мы действуем на партнера бессознательно, своим поведением толкая его к архетипическим реакциям анимуса. Естественно, это же остается верным и для мужчины в отношении женщины. Ему также хотелось бы видеть в ней образ, витающий перед ним, и из-за этого желания, действующего как внушение, он может делать так, чтобы она не жила своей реальной жизнью, а воплощала  фигуру анимы. Этот факт и то, что анима и анимус взаимно констеллируют друг друга (так как проявление анимы вызывает анимус, и наоборот, производя порочный круг, который трудно разорвать), приводит к большим сложностям в общении мужчин и женщин.

 

Но к моменту, когда открывается несоответствие мужчины и фигуры анимуса,  женщина уже в разгаре конфликта, и ей не остается ничего другого,  кроме как дойти до завершения процесса различения между внутренним образом и реальным человеком. Здесь мы выходим к самому важному аспекту проблемы анимуса, а именно к маскулинному интеллектуальному компоненту внутри самой женщины. Мне кажется, что соотнесение с этим компонентом, познание его и включение его в остальную личность являются центральными элементами этой проблемы, которая, возможно, является самой важной среди всех, что заботят современную женщину. То, что эта проблема имеет дело с естественной предрасположенностью, органическим фактором, относящимся к индивидуальности и обреченным активироваться, объясняет, почему анимус притягивает к себе психическую энергию и вырастает до могущественной и автономной фигуры.

 

 Вероятно, все органы и органические структуры притягивают к себе определенное количество энергии, которая означает готовность действовать;  и когда отдельный орган получает недостаточное количество энергии, этот факт становится видимым через появление нарушений или образование симптомов. Если приложить эту идею к психике, то из присутствия могущественной фигуры анимуса у конкретного человека – так  называемой «одержимости» анимусом – можно сделать заключение, что этот человек придает слишком мало внимания своим маскулинно-интеллектуальным логосным тенденциям, или развил их недостаточно, или же применяет их неправильно. Вероятно, это звучит парадоксально, но если смотреть со стороны, это выглядит так, словно у женщины недостаточно развит фемининный принцип, потому что внешне ее поведение слишком маскулинное, с недостатком феминности. Но в демонстрируемой ей маскулинности  я больше вижу симптом -  знак того, что нечто маскулинное в женщине требует внимания. Когда настоящее фемининное превзойдено и подавлено автократическим вхождением на сцену маскулинности, этот фемининный элемент может занять правильное место только окольным путем, включающим выход на границы с маскулинным фактором, анимусом.

 

                Просто заниматься интеллектуальной или маскулинной деятельностью недостаточно; это можно видеть на примере женщин, получивших образование и работающих в маскулинной интеллектуальной сфере, но тем не менее не разрешивших проблемы анимуса. Такого маскулинного обучения и способа жизни можно легко достичь посредством идентификации с анимусом, но тогда фемининная часть остается замороженной. В действительности необходимо, чтобы женская интеллектуальность (логос в женщине) настолько соответствовала бы женской  природе и образу жизни, что сложилось бы гармоничное сотрудничество между фемининными и маскулинными частями, и ни одна из них не влачила бы жалкое существование в тени.

 

                Таким образом, первым этапом в развитии является отведение проекций через их осознание и, как следствие,  освобождение объекта от этих проекций. Такой факт различения, каким бы простым он не казался, трудно достижим и часто означает болезненное разочарование. Через это отведение проекции мы понимаем, что имеем дело не с сущностью, существующей вне нас, а с собственным качеством, и мы видим перед собой задачу постижения природы и действия этих факторов, этого «мужчины в нас»,   чтобы отличить его от себя. Если этого не делать, мы останемся в идентификации с анимусом, одержимыми им – состояние, создающее столько неприятных последствий. Т.к. в этом случае фемининная сторона настолько подавляется анимусом, что с легкостью возникает депрессия, общая неудовлетворенность, потеря интереса к жизни. Это все понятные симптомы, указывающие на то, что одна часть личности частично лишена жизни из-за анимуса.

 

                Кроме этого, анимус может стать помехой в отношениях с другими людьми, препятствием между собой и жизнью в целом. Очень трудно распознать эту одержимость; и чем она сильнее, тем труднее. Поэтому хорошей помощью является наблюдение за тем, как я  влияю на других, и оценка их реакций -  не вызваны ли они моей бессознательной идентификацией с анимусом. Эта ориентировка с помощью других людей, ясное распознание анимуса и придание ему должного места – трудоемкий  процесс, часто он не по силам человеку. Несомненно, что без отношений с человеком, соотносясь с которым, возможно снова и снова проверять себя, почти невозможно освободить себя от демонической хватки анимуса. В состоянии идентификации с анимусом  мы думаем, говорим и делаем что-то в полной убежденности, что это делаем мы,  в то время как в реальности не осознаем того, что это анимус говорит через нас.

 

                Часто очень трудно понять, что какую-то мысль или мнение диктует нам анимус, потому что у анимуса агрессивная авторитарность и сила внушения. Эта авторитарность происходит от его связи с универсальным разумом, но его внушение получает силу благодаря собственной пассивности женщины в мышлении и нехватке у нее критического отношения. Такие внушенные мнения и идеи обычно преподносятся с большим апломбом - что особенно характерно для анимуса. Их особенность в том, что, согласно принципу логоса, это общезначимые идеи и истины, которые, хотя и могут быть в целом верными, не подходят в конкретной ситуации, потому что не схватывают особенность и специфичность этой ситуации. Поспешные неопровержимо верные суждения этого типа в действительности применимы только в математике, где дважды два всегда четыре. Но в жизни они не применимы, потому что ими оказывается давление или на обсуждаемый предмет или на человека,  которому они адресованы, или даже на саму женщину, которая выносит суждения, не беря в расчет свои собственные чувства.

 

                Подобный тип несвязного мышления также бывает у мужчин, когда они идентифицируются с причинным принципом или логосом и не думают своей головой, позволяя этим мыслям «приходить». Естественно, такие мужчины особо подходят для воплощения анимуса женщин. Но я не могу углубляться дальше в эту тему,  потому что здесь я исследую только женскую психологию.

 

                Один из наиболее важных способов, которыми анимус проявляет себя  - производство суждений; это бывает как с суждениями, так и с мышлением в целом. Внутри они наваливаются на женщину в почти завершенных неопровержимых формах. Или, если они приходят снаружи, она нахватывается их потому, что они ей кажутся в чем-то привлекательными или убедительными. Но обычно она не чувствует желания продумать и, следовательно, действительно понять эти идеи, которые она взяла на вооружение и даже распространяет другим. Ее неразвитая способность к различению приводит к обращению с одинаковым энтузиазмом как с ценными, так и с бесполезными идеями, потому что все внушенное сильно впечатляет  и очаровывает ее. Это объясняет успех столь многих мошенников, которые часто достигают необъяснимой популярности своей псевдодуховностью. С другой стороны, нехватка способности к различению имеет и свои положительные стороны, она делает женщин не столь предубежденными, и поэтому они часто открывают духовные ценности и знакомятся с ними быстрее, чем мужчины, чья развитая критическая сила делает их менее доверчивыми. Мужчинам  часто нужно много времени, чтобы увидеть ценные вещи там, где человек с меньшими предрассудками уже все понял.

 

                Реальное мышление женщин (я имею в виду женщин в целом,  хорошо зная при этом, что есть много женщин, превзошедших этот уровень – с  дифференцированным мышлением и с в высшей степени духовной натурой) преимущественно практическое и прикладное. Оно обычно описывается как озвучивающее общественное мнение или связанное с ручным трудом и сферой услуг. В этой области оно на своем месте, функционирует адекватно и в действительности не относится к тому, что мы имеем в виду под анимусом в узком смысле слова. Только когда женская умственная сила больше не прилагается к выполнению повседневных дел, а идет дальше в поисках нового поля активности, тогда анимус вступает в игру.

 

                В целом можно сказать, что женская ментальность проявляет неразвитый детский или примитивный характер вместо поиска знания и любопытства, вместо мышления, воображения и мечтания, вместо воли и намерения.

 

                Где мужчина поднимает объективные проблемы -  там женщина занята решением ребусов, где он борется за истину и понимание - там она заполняет себя предрассудками и суевериями или даже притворяется. Это хорошо заметные стадии, они могут быть прослежены в умственном развитии детей и примитивных народов. Поэтому любопытство детей и дикарей знакомо нам  по собственным верованиям и суевериям. В  одном эпосе есть спор между Одином и его войском - момент, когда мужской ум занят решением ребусов подобно женскому уму. Похожие истории доходят до нас из античности и средних веков. У нас есть загадка Сфинкса из истории Эдипа, а также спор между софистами и схоластиками.

 

                Так называемое исполняющее желания мышление также соответствует определенной стадии развития ума. Оно появляется в качестве мотива в сказках, часто характеризующих что-то в прошлом, когда истории ссылаются на время, «когда мечтание было еще полезным». Магическая практика загадывания желаний (чтобы  что-то произошло) основана на той же идее. Братья Гримм в книге о немецкой мифологии указывали на связь между мечтанием, воображением и мышлением. Согласно им,

               

                «Древний Скандинав по имени Вотан или Один, по-видимому, был Желанием, и Валькирии также назывались Девушками Мечты. Один  - бог ветра и странник, глава армии духов, изобретатель рун, -  является типичным богом духа, но также и примитивной формой, все еще близкой к природе»

 

                Как таковой,  он хозяин желаний. Он творец не только всего хорошего и совершенного: именно он, будучи вызванным, может также порождать желания. Братья Гримм говорят: «Желание - это творческая сила, измеряющая и выражающая душу. Эта сила, которая дает форму, воображает, думает и, следовательно, есть воображение, идея, форма». В другом месте они пишут: «На санскрите «желание» не случайно названо «маноратна», колесо ума - именно желание вращает колесо ума».

 

                Анимус женщин в сверхчеловеческом, божественном аспекте сравним с духом или богом ветра. Можно найти анимус в подобных формах во снах и фантазиях, и этот характер желания отличает женское мышление. Если принять в расчет, что сила воображения означает для мужчин ни что иное как способность создавать волевым усилием психические образы, и этот образ (хоть и нематериальный) не может не быть связан с реальностью, то воображение, мышление, желание и творение можно рассматриваются как эквивалентные. Особенно в относительно бессознательном состоянии (когда внешняя и внутренняя реальности не различаются, а перетекают друг в друга) вполне возможно, чтобы духовная реальность, т.е. мысли и образы, принимались за конкретные и реальные. У дикарей также можно найти эквиваленты между внешней конкретикой и внутренней духовной реальностью. (Леви-Брюль привел много примеров этого, но их  обсуждение увело бы нас слишком далеко). Подобное явление ясно обнаруживается в женской ментальности.

 

                Удивительно, как часто к нам приходят мысли о том, что что-то случится определенным образом или что интересующий нас человек поступает (или поступил, или поступит) именно так. Мы не прекращаем сравнивать эти предположения с реальностью. Мы уже убеждены в их истинности или, по меньшей мере, склонны считать, что эта идея правильна или соответствует реальности. Другие фантазийные структуры также легко принимаются за реальные  и даже могут иногда появляться в конкретной форме.

 

                Один из самых трудно узнаваемых видов активности анимуса лежит в этом поле - а именно в построении желаемых образов себя. Анимус является экспертом в рисовании и создании  правдоподобной картинки, которая представляет нас или то, как мы хотели бы выглядеть для других, например, «идеальной возлюбленной», «трогательным беспомощным ребенком», «бездушной служанкой», «чрезвычайно оригинальным человеком», «тем, кто в действительности рожден для лучшего» и т.п. Эта активность, естественно, дает анимусу власть над нами, пока мы волевым образом или по необходимости не заставим наш ум  отказаться от этой очень яркой картинки и увидим себя такими, какие мы есть.

 

                Очень часто женская активность также выражается в размышлениях (в основном ретроспективных) над тем, что мы должны были сделать иначе в жизни и как мы должны были это сделать; мы как бы навязчиво устанавливаем причинные связи. Мы предпочитаем называть это размышлениями, но эта форма умственной активности является странным образом бесцельной и непродуктивной, ведущей в действительности к самоистязаниям. Здесь также есть типичная неудача в распознании того, что есть в реальности, и того, о чем мы только мечтали или думали.

 

                Можно сказать, что женское мышление, пока оно не занято обычными практическими задачами, в действительности не мышление, а скорее мечтание, воображение, желание и страх (т.е. негативные желания). Силу и авторитет анимуса можно частично объяснить примитивным психическим недостатком различения между воображаемым и реальным. Поскольку относящееся к уму (т.е. мышление) в то же время обладает характером неоспоримой реальности, то все сказанное анимусом также кажется неоспоримой правдой.

 

                И теперь мы переходим к магии слов. Слово, также как  идея и мысль, воспринимается  неразвитым умом как реальность. К примеру, наш библейский миф творения, где слова происходят от Слова создателя, является выражением этого. Анимус также обладает магической силой слов, и, следовательно, человек с талантом оратора может иметь силу внушения на женщин (в хорошем и плохом аспекте). Не слишком ли я далеко иду, утверждая, что магия слов, искусство риторики является тем, на что женщина легче всего ловится в мужчине и чем наиболее часто обманывается?  Но под влияние магии слов попадают не только женщины, это явление есть везде. Древние священные руны, индийские мантры, молитвы и магические заговоры вплоть до технических формул и лозунгов во все времена - все они обладали магической силой духа, которым стало слово.

 

                Однако можно сказать, что в целом женщина более склонна  к таким магическим формулам, чем мужчина соответствующего культурного уровня. У мужчины от природы есть побуждение понять вещи, с которыми он имеет дело; маленький мальчик демонстрирует склонность разбирать вещи, чтобы узнать, как они устроены и как работают. У девочек эта тенденция менее выражена. Они могут работать с инструментами и машинами, не испытывая желание понять  их или изучить  их устройство. Таким же образом  их может впечатлить внушительно произнесенное слово, даже если они не поняли его точного значения. Мужчины склонны прослеживать значение в гораздо большей степени.

 

                Самым характерным проявлением анимуса является не образ (гештальт), а слово (логос также означает слово). Он приходит к нам в виде голоса, комментирующего каждую ситуацию, в которой мы оказались, или сообщая общие правила поведения. Часто мы так сначала и  воспринимаем анимус - как отличающийся от эго - задолго до того, как он кристаллизуется в конкретную фигуру. По моим наблюдениям, этот голос выражается главным образом двумя путями. Во-первых, мы слышим от него критические (обычно негативные) комментарии по поводу любой вещи, точную оценку всех намерений и мотивов, что естественным образом вызывает чувство неполноценности и в зародыше давит всякое желание самовыражения. Временами этот голос может также давать завышенные оценки, и результатом этих крайних суждений будет то, что вы будете колебаться между осознанием полной бесполезности и раздутым ощущением собственной ценности и важности. Второе проявление анимуса заключается в навязывании команд или запретов и высказывании общепринятых мнений.

 

Мне кажется, что здесь выражены две важные функции анимуса. С одной стороны, мы различаем, судим и понимаем; с другой стороны - устанавливаем и отменяем общие правила. Вероятно, можно сказать: там, где превалирует первый тип функционирования, анимус появляется как единичный человек, тогда как во втором типе есть плюралистичность, что-то вроде совещания. Различение и суждение главным образом индивидуальны, тогда как установление и отмена законов предполагает соглашение со стороны многих  и, соответственно, чаще представлены группой.

 

Хорошо известно, что у женщин редко наблюдается творческая активность ума. Есть много женщин, развивших способности к мышлению, различению, критике, но мало таких, которые так же умственно креативны, как мужчины. Но было бы ошибочным утверждать, что женщине не хватает таланта изобретать -  что если бы мужчины не изобрели ложку, то мы до сих пор мешали бы суп палкой. 

 

Креативность женщин находит свое выражение в сфере жизни, не только в ее биологической функции как матери, но и в придании форм жизни в целом (в ее роли воспитателя, спутника мужчины, хозяйки в доме  и в других ролях). Развитие отношений имеет первостепенную важность в придании формы жизни, и это - реальное поле женской творческой силы. Среди всех искусств драма является той формой, где женщина достигает равенства с мужчинами. В игре людям, отношениям и жизни придается форма, и поэтому женщина так же креативна, как и мужчина. Мы находим также творческие элементы в продуктах бессознательного - во снах, в фантазиях или фразах, которые спонтанно приходят к женщинам. Эти продукты часто несут мысли, взгляды, истины чисто объективной и абсолютно внеличностной природы. Опосредование такого знания и таких содержаний является существенной функцией развитого анимуса.

 

Во снах мы часто обнаруживаем абстрактные научные символы, которые едва ли могут быть интрепретированы на персональном уровне, но представляют объективные находки и идеи, которыми никто не может быть воодушевлен более самой сновидицы. Это особенно поразительно у женщин с плохо развитой мыслительной функцией или с недостаточным культурным уровнем. Я знаю женщину (с низшей функцией мышления), в снах которой часто всплывают проблемы астрономии и физики, а также разные технические инструменты. Другая женщина, совершенно не рациональная по типу, воспроизводя бессознательные содержания, часто рисует строгие геометрические кристаллоподобные фигуры,  вроде  тех, что могут быть найдены в книгах по геометрии или минералогогии. Анимус приносит взгляд на мир и жизнь, который идет гораздо дальше сознательного мышления и показывает творческое качество, которое невозможно отрицать.

 

Однако в поле, где творческая активность женщины расцветает наиболее ярко (т.е. в человеческих отношениях), творческий фактор вытекает в большей степени из чувств, соединенных с интуицией или ощущениями, чем из ума (в смысле логоса). Здесь анимус может быть действительно опасен, потому что он заменяет собой чувства в отношениях, делая  соотнесенность трудной или невозможной. Часто происходит так,  что вместо понимания ситуации (или другого человека) через чувство и действие, мы размышляем и даем мнение вместо человеческой реакции. Это может быть сделано с хорошими намерениями, очень правильно и умно,  но оно не будет иметь эффекта (или будет иметь неправильный эффект), так как  это верно только на объективном, фактическом уровне. Субъективно, по-человечески,  это неправильно, потому что в этот момент с партнером или отношениями лучше всего обходиться не проницательностью или объективностью, а чувствами симпатии. Очень часто такое объективное отношение предлагается женщиной из предположения, что она ведет себя превосходно, но этот эффект полностью разрушает ситуацию. Неспособность понять, что проницательность, разумность и объективность не соответствуют ситуации, часто поражает. Я могу объяснить это только тем фактом, что женщины привыкли думать, что мужской подход сам по себе более ценен, чем женский взгляд, и превосходит его. Мы верим, что мужское объективное отношение в любом случае лучше, чем отношение женское и субъективное. Это особенно верно для женщин, которые уже достигли определенного уровня сознания и признания рациональных ценностей.

 

Здесь я подхожу к значительному  отличию  проблем анимуса у женщин и проблем анимы у мужчин – отличию,  которому, по моему мнению,  уделяют мало внимания. Когда мужчина открывает свою аниму и вступает в контакт с ней, он поднимает на поверхность  нечто, что ранее было низшим для него. Редко бывает так, чтобы фигура анимы  (образ или человек) является поразительно притягательной и, следовательно, кажется ценной. До настоящего времени фемининный принцип всегда принимался за что-то низшее в сравнении с маскулинным. В наше время мы только начинаем оспаривать справедливость этого утверждения. В выражениях типа «не будь как девчонка» или «мальчики так не делают»  предполагается, что такое «женское» поведение презирается. Наши законы тоже ясно показывают, насколько превалирует концепция женской неполноценности. Даже сейчас во многих странах закон открыто декларирует, что мужчины выше женщин, предоставляя мужчинам больше привилегий, делая их защитниками и т.п. В результате, когда мужчина вступает в отношения с анимой, ему нужно спуститься  с высоты, преодолеть сопротивление (свою гордость) и  признать, что она - «Божественная леди» (Госпожа), как ее называл Спителлер, или, по словам Хаггарда, «Она, которой следует подчиниться».

 

У женщин бывает по-другому. Мы относимся к анимусу не как к «Тому, которому надо повиноваться», а, скорее, как к противоположному, потому что для женщин слишком легко подчиняться авторитету анимуса (или мужчине) в рабской угодливости. Даже если сознательно она думает иначе, идея, что маскулинное само по себе более значимо, чем фемининное, получена ею с рождения. Это сильно увеличивает силу анимуса. Что женщина должна преодолеть в отношении анимуса, так это не гордость, а недостаток уверенности в себе и инертность. Нам не столько нужно унизить  себя (если только мы не идентифицировались с анимусом), сколько нужно себя поднять. В этом нам часто  не хватает смелости и силы воли. Нам кажется самонадеянным противопоставлять наши собственные неавторитарные установки тем суждениям анимуса или мужчины, которые имеют общую значимость. Для женщины работать над собой до уровня такой почти самонадеянной независимости часто  очень сложно, потому что так неприятно быть непонятой или осужденной. Но без такого протеста нет повода для  страданий; как следствие, она никогда не освободится от власти тирана, никогда не найдет себя. Внешне кажется, что это только другой обходной путь, потому что очень часто есть только высокомерная убежденность или апломб, и мало сдержанности. Это дерзкое и самоуверенное (или даже вздорное) отношение должно быть направлено против анимуса, но оказывается признаком более или менее полной идентификации с ним.

 

От такого сверхъестественного поклонения мужчинам, переоценивания маскулинного, страдаем не только мы в Европе. В Америке, где так принято говорить о культе женщины, отношение к маскулинному, по-видимому, в принципе такое же. Американская женщина-терапевт с большим опытом говорила мне, что все ее женщины-пациенты страдают от принижения своего собственного пола, и что ей нужно донести им идею о ценности женского начала. С другой стороны, лишь очень небольшая часть мужчин  недооценивают свой пол; по большей части мужчины, напротив, очень им гордятся. Есть достаточно девушек, которые с радостью сменили бы пол, но на тех юношей или мужчин, которые пожелали бы быть женщинами, смотрят как на извращенцев.

 

Естественным результатом этой ситуации является то, что отношение женщин к своему анимусу существенно отличается от отношения мужчин к аниме. И из-за этого отличия мужчины не могут понять многие проблемы женщин, которые не параллельны их опыту анимы.  Женщине не избежать жертвования. Несомненно, для нее стать сознательной означает отвергнуть свою специфическую женскую силу. Так как женщина проявляет свою магическую силу – очарование, на котором основана ее власть над мужчиной – бессознательно. Инстинктивно чувствуя эту силу и не желая ее потерять, она часто сопротивляется тому, чтобы становиться  сознательной, даже если относящееся к духовному кажется ей достойным борьбы. Многие женщины даже искусственно сохраняют себя бессознательными, чтобы избежать этой жертвы. Надо признаться, что в этом женщин  очень часто поддерживают мужчины. Многие мужчины получают удовольствие от женской бессознательности. Они всеми возможными способами противодействуют повышению ее сознательности, потому что оно кажется им неудобным и ненужным.

 

Еще одним моментом, который часто упускается, является отличие функции анимуса от функций анимы.  Мы часто говорим, что анима и анимус являются посредниками между бессознательными содержаниями и сознанием, имея в виду, что они выполняют одну и ту же  функцию. В общем, это верно, но мне кажется важным отметить разницу в их ролях. Актуализация бессознательных содержаний в смысле выведения их на поверхность является специфической ролью анимы. Это помогает мужчине воспринимать вещи,  в противном случае неясные. Необходимым условием для этого является ослабление сознания; т.е. установление более фемининного сознания, менее резкого и ясного, чем мужское, но способного воспринимать вещи шире. Женский талант видения, женская интуиция признавались всегда. Это видение, восприимчивость к сокрытому, становится возможным для мужчин через аниму.

 

В отношении анимуса акцент лежит не на простом восприятии – которое, как было сказано, всегда было женским даром, – а  на природе логоса, на знании, особенно на понимании. Функция анимуса – придавать смысл, а не формировать образ.

 

Было бы ошибочным считать, что можно задействовать анимус, занимаясь пассивным фантазированием. Нужно помнить, что, как правило, свободная  фантазия не является достижением для женщин; иррациональные события и образы, смысл которых невозможно понять, кажутся им чем-то совершенно естественным; в то время как для мужчины заниматься  этим является достижением – жертвованием  разумом, спуском в темноту, движением от ясного к туманному. С большим  трудом он признает:  все, что в бессознательном кажется  непонятным  и даже бессмысленным, может, тем не менее, иметь ценность. Более того, пассивное отношение,  которого требует видение, слабо соотносится с активной природой мужчины. Для женщины это не сложно, у нее нет предубежденности против нерационального, нет потребности однажды и навсегда найти смысл всех вещей, нет склонности становиться активной, когда вокруг нее что-то происходит. У женщины, для которой бессознательное труднодоступно, которая  не способна распознать его содержания, анимус может стать скорее помехой, чем помощью, если она будет пытаться понять и анализировать каждый всплывающий у нее образ еще до того, как он будет по-настоящему увиден. Только после того, как эти содержания вступят в сознание  и, вероятно, уже обретут форму,  долг анимуса  -  проявить  свое влияние. Тогда, несомненно, помощь его будет бесценна, потому что он помогает нам найти и понять смысл.

 

Тем не менее,  смысл, сообщаемый нам прямо из бессознательного  - не  через образы и символы, а через вспышки озарения, - уже сформулирован в словах. Это, несомненно, самая характеристичная форма для анимуса. Хотя часто трудно понять, имеем ли мы дело со знакомым общезначимым и, следовательно, коллективным мнением или же с результатом индивидуального инсайта. Для того чтобы прояснить это снова необходимы сознательные суждения, а также тщательное различение между собой и анимусом. 

 

 

Анимус в образах бессознательного

   

Чтобы показать, как анимус проявляется во внешнем мире и в сознании, я хотела бы обсудить образы, представляющие его в бессознательном, и то, как он проявляется во снах и фантазиях. Научиться узнавать эту фигуру и вести диалоги с ней  - следующая важная ступень на пути различения себя и анимуса. Задача узнавания анимуса как образа и фигуры внутри психики приносит новые трудности. Это происходит из-за его многосторонности. От мужчин можно услышать, что анима почти всегда появляется в совершенно определенной форме, которая более или менее одинакова для всех мужчин: это мать или любимый человек, сестра или дочь, госпожа или рабыня, жрица или ведьма; в зависимости от ситуации  она предстает в контрастных формах - темной и светлой, помогающей и деструктивной, как благородное существо или как низменное.

 

Напротив, для женщин анимус появляется как или разнообразие мужчин (например,  группа отцов, совет, двор или другое собрание мудрых мужчин), или как меняющийся с быстротой молнии артист, способный  принимать любую форму.

 

Я объясняю эту разницу следующим образом: мужчина в действительности воспринимает женщину только как мать, единственную возлюбленную и т.п., то есть всегда как нечто относящееся к нему лично. В этих формах женщины представляют себя, в них может осуществиться их судьба. Жизнь же мужчины, напротив, принимает более разнообразные  формы, потому что его биологическая цель позволяет ему многие другие виды активности. В соответствии с более разнообразным полем мужской активности анимус появляется как представитель или мастер любого вида способностей или областей знания. Однако фигура анимы характеризуется тем, что все ее формы относятся к личным отношениям. Даже если анима появляется как жрица или ведьма, эта фигура всегда в специфических отношениях с мужчиной, чью аниму она воплощает, она  вдохновляет или околдовывает его. Снова вспомним о книге Райдера Хаггарда «Она», где эти особые отношения хорошо видны, так как  длятся столетиями.

 

Но, как было сказано, фигура анимуса не всегда представляет отношения. В соответствии с фактической ориентацией мужчины и характеристикой принципа логоса, эта фигура может выйти на сцену в чисто объективном несвязанном виде как пророк, судья, артист, авиатор, механик и т.п. Не так уж редко он появляется в виде незнакомца. Возможно, эта форма особенно характерна, потому что для чисто женского ума к духу относится то, что кажется странным и незнакомым.

 

Способность принимать различные формы – характерное  отличие духа, как и подвижность, способность преодолевать большие дистанции за короткое время (качества, относящееся к свету или мысли). Это связано с упомянутым мышлением об исполнении желаний. Следовательно, анимус часто появляется как авиатор, шофер, танцор, лыжник, где выделяются легкость и скорость. Обе эти характеристики   - переменчивость и скорость -  могут  быть найдены во многих мифах и сказках в качестве атрибутов богов и волшебников. Вотан, бог ветра и глава армии духов, уже упоминался; Локки, бог лжи; Меркурий в крылатых сандалиях также представляют этот аспект логоса  - его живое подвижное нематериальное качество без фиксированных черт,  динамизм, выражающий возможность формы,  дух как таковой, который  «веет так, что его слышно».

 

Во снах и фантазиях анимус появляется в основном как фигура реального мужчины: отец, любовник, брат, учитель, судья, пророк; или как колдун, артист, философ, ученый, архитектор; монах (особенно иезуит); или торговец, авиатор, шофер – в общем, как мужчина выдающихся умственных способностей или с другими мужскими достижениями. В позитивном смысле он может быть любимым отцом, очаровывающим любовником, понимающим другом, высшим помощником; или, с другой стороны, он может быть грубым и жестоким тираном, суровым наставником, моралистом, цензором, соблазнителем и эксплуататором и часто также псевдогероем, демонстрирующим смесь интеллектуальной талантливости и моральной безответственности. Иногда он представлен мальчиком, сыном или юным другом, особенно когда это отражает то, что собственный маскулинный компонент женщины находится в процессе становления. У многих женщин, как я сказала, у анимуса есть предрасположенность появляться в разных формах в виде советчика, выносящего суждения по всему, что происходит, дающего предписания и запреты, произносящего общезначимые идеи. Появляется ли он как человек с меняющимися масками или как множество людей одновременно  - зависит от естественных склонностей женщины или от фазы ее развития. 

 

Я не могу сейчас углубляться во множественные отдельные личные формы анимуса и, следовательно, заниматься сериями снов и фантазий, которые показывают, как они представляются внутреннему взору и как они проявляются в мире снов. Приведу примеры, в которых особенно ясен архетипический характер фигур анимуса, и которые в то же время указывают на развитие. Эти фигуры в серии снов женщин появляются, когда независимая психическая активность становится проблемой и образ анимуса начинает открепляться от человека, на которого он спроецирован.

 

… во сне появился птицеголовый монстр, чье тело было как надутый мешок или пузырь, способный принимать любую форму. Этот монстр владел мужчиной, на которого проецировался анимус, и женщину предостерегли, что он любит пожирать людей, и что если это произойдет, то человек не умрет, а продолжит жить внутри монстра.

 

Форма пузыря указывает на что-то, находящееся  еще на первоначальной стадии: тела нет, есть  только голова. Характерный орган анимуса дифференцировался. Это была голова существа воздуха; что касается  остальных частей тела, то они могли быть любой формы. Прожорливость указывает на потребность в существовании и развитии  в этом столь недифференцированном существе. Подобный атрибут жадности показан в Кхандогья Упанишаде, имеющей дело с природой Брамы. Там говорится:

 

Ветер воистину всепожирающ...

 

Вместе с этим птицеголовым созданием воздуха женщине являлся дух огня, элементаль, состоящий из огня и непрерывного движения, называющий себя сыном «низшей матери». Такая материнская фигура,  в отличие от небесной светлой матери, воплощала первичное фемининное начало как силу, которая является тяжелой, темной, связанной с землей и сведущей в  магии, ведьминской, жестокой и часто действительно деструктивной. Ее сын тогда был бы хтоническим огненным духом,  напоминающим Логи (или Локи) северной мифологии, представленного гигантом, наделенным творческой силой и в то же время хитрым, соблазняющим, обманывающим; его более поздним прототипом является дьявол. В греческой мифологии ему соответствует Гефест, бог огня и земли, но Гефест,  будучи кузнецом, относится к контролируемому огню,  тогда как северный Локи воплощает  более примитивную ненаправленную силу природы. Этот земной огненный дух, сын низшей матери, близок женщинам и знаком им. Он выражает себя позитивно в практической активности, особенно в обращении с материей и мастерстве. Он выражает себя негативно  в состоянии напряжения или прорывах аффекта, часто через сомнения и неконструктивно, он действует как сообщник первичного фемининного в нас, становясь подстрекателем или высшей силой  в том, что мы обычно называем «дьявольским женским» или ведьминским искусством. Его можно характеризовать как низший логос в отличие от высшей формы, которая появляется как птицеголовое воздушное создание,  соответствующее богу ветра и духа. Вотан или Гермес,  ведущий души в ад. Ни один из них, однако, не рожден низшей матерью, оба относятся только к чему-то возвышенному, к небесному отцу.

 

Этот мотив разнообразных форм возвращает нас к следующему сну, где увиденную картину можно озаглавить «Урго, волшебный дракон».

 

Змея или драконоподобное животное изображена на картинке вместе с девушкой, находящейся в его власти. У дракона есть возможность дотянуться до  нее, куда бы она не попыталась убежать,  так что у девушки нет возможности убежать. В любой момент он может вытянуться и сделать ее спасение невозможным.

 

Эта девушка, которую можно считать душой, чем-то вроде  бессознательной индивидуальности  - фигура, постоянно встречающаяся во снах и фантазиях. В приведенном сне у нее только темный контур с расплывчатыми чертами. Она все еще во власти дракона, каждое ее движение контролируется им так, что ее бегство невозможно.

 

Однако в следующей фантазии, действие которой разворачивается  в Индии, есть развитие.

 

Волшебник заставляет одну девушку исполнять танец перед королем. Загипнотизированная магией, девушка исполняет  танец превращений, в котором, отбрасывая покров за покровом, она проходит  цепочку превращений в фигуры животных и людей. Но вот,  несмотря на гипноз волшебника,  на нее начинает влиять король. Она все больше входит в экстаз. Не отвечая на приказ волшебника остановиться, она продолжает  танцевать и в конце отбрасывает свое тело как последний покров,  и на землю падает скелет. Останки хоронят, из могилы вырастает цветок, из бутона которого появляется белая женщина.

 

Здесь снова есть мотив юной женщины, которая находится  во власти волшебника и вынуждена подчиняться его приказам, не имея выбора. Но волшебник имеет оппонента в фигуре короля, который задает границы для магической власти и приводит к тому, что она  танцует уже не по приказу, а по своей воле. Трансформация, ранее только намеченная, теперь становится реальностью, потому что танцовщица умирает  и затем вырастает из земли  в измененной и очищенной форме.

 

Двойственность фигуры анимуса здесь особенно важна: с одной стороны, он - волшебник, с другой - король. В волшебнике представлена низшая форма анимуса, она захватывает девушку и навязывает ей разные роли, тогда как король - высший принцип, ведущий к  реальной трансформации, а не просто к намеку на нее. Важная функция высшего анимуса  - быть истинным психопомпом, инициирующим и сопровождающим трансформацию души.

 

Дальнейшая вариация этой темы отражена в следующем сне:

 

у девушки есть любовник-привидение, который живет на Луне и приходит с каждым новолунием - для совершения кровавой жертвы, на которую она обречена. Между его приходами она живет свободно среди людей как человек. Но с наступлением новой луны этот дух превращает ее в прожорливое животное, подчиняя силе, против которой невозможно устоять; она должна взбираться на одинокую вершину, принося жертву своему любовнику. Эта жертва, однако, трансформирует лунный дух, и  он становится жертвенным сосудом, который съедает себя и снова возрождается, и сочащаяся кровь превращается в форму, подобную растению, из которой вырастает много цветных ростков и цветов.

 

Другими словами, через получаемую кровь, т.е. психическую энергию, духовный принцип теряет  свой деструктивный и компульсивный характер и получает независимую жизнь, свою собственную активность.

 

Такой же принцип проявляется в хорошо известном образе Синей бороды,  который дошел до нас в форме сказки. Синяя борода соблазняет женщин и убивает их для своих тайных целей. В следующем сне у него было другое имя - Амандус.

 

Амандус приглашал девушек в свой дом, давал им вино, а после заточал  в подземной камере, чтобы убить. Пока он готовился к этому, она преодолела его чары. Неожиданно в импульсе любви она обняла убийцу, и он немедленно потерял свою силу и растворился в воздухе, пообещав в будущем защищать ее как дух-хранитель.

 

Как заклинание лунного духа разрушается кровавой жертвой (жертвоприношением психической энергии),  так и здесь девушка, обнимая ужасного монстра, разрушает его силу любовью.

 

В этих фантазиях я вижу свидетельства важной архетипической формы анимуса, для которой также есть мифологические параллели, например, в мифе и культе Диониса. Экстатическое вдохновение танца (в первой фантазии) и сопротивление девушки в истории о Синей бороде (Амандусе) являются феноменологической характеристикой культа Диониса. Здесь также именно женщины служат богу и наполняются его духом. Рошер подчеркивает тот факт, что служба женщин Дионису  была противоположна обычаю, согласно которому люди поклонялись богам своего пола.

 

В истории лунного духа кровавая жертва и трансформация девушки в животное  являются темами, параллели для которых могут быть найдены в культе Диониса. Здесь животные приносились в жертву и разрывались на куски кровожадными менадами в их диком и вдохновленном богом безумии. Дионисийские праздники отличались от культа Олимпийских богов тем, что они происходили ночью в горах или лесах или, как в фантазии о подношении крови лунному духу ночью, на вершине горы. В этой связи вспоминаются некоторые знакомые персонажи литературы, например, Летучий Голландец, Крысолов, Водяной или Король эльфов из фольклора - все они использовали музыку, чтобы заманить жертв в свои водные или лесные царства. «Незнакомец» в «Леди из моря» Ибсена - это еще одна  подобная фигура из современных аналогов.

 

Давайте более близко рассмотрим Крысолова в качестве характерной формы анимуса. Сказка всем знакома: он выманил дудочкой крыс из всех дыр и углов, они пошли за ним, и не только крысы, но и дети, которые раньше отказали ему в признании;  не в силах сопротивляться, они  ушли за ним в горы. Это напоминает Орфея, который мог создавать лирой такие волшебные звуки, что за ним следовал всякий человек и животное. Это ощущение, что тебя манят и уводят на неизвестное расстояние в воду, лес, горы или даже в подземный мир, является типичным феноменом анимуса, его трудно объяснить, потому что в отличие от других активностей анимуса, оно ведет не к сознанию, а к  бессознательному (исчезновению в природе или подземном мире). Бог сна, погружающий любого, кого звук коснется, в глубокий сон, является похожим персонажем.

 

 Подобная тема очень живо передана в пьесе Джеймса Барре «Мэри Роуз». Мери Роуз сопровождает мужа на рыбалке и должна дождаться его на маленьком острове, который называется «Остров, желающий быть посещенным». Но когда она ждет, она слышит свое имя, идет на голос и пропадает. Она снова появляется только по прошествии многих лет, и она убеждена, что была на острове лишь несколько часов.

 

Здесь изображено исчезновение в природе и подземном мире или отключение из-за бога сна, переживаемое обычным человеком, когда его психическая энергия уходит из сознания и внешней жизни, растворяется в некотором другом мире (мы не знаем, где именно). Когда это происходит, мир, в который мы уходим, относится к фантазии или сказочной земле, где все так, как нам бы хотелось, где компенсируется все, что нам не нравится в реальном мире. Часто эти миры так удалены,  лежат в таких глубинах, что никакое воспоминание о них не проникает в бодрствующее сознание. Мы замечаем, вероятно, что нас куда-то увлекло, но не знаем, куда, и даже когда возвращаемся к себе, не можем сказать, что происходило в этом провале.

 

Чтобы охарактеризовать форму духа, стоящего за этими явлениями, можно сравнить его эффект с музыкой. Часто притяжение и поглощенность, как в сказке о Крысолове, происходят под влиянием музыки. Т.е. музыка может быть понята как объективация духа; она не выражает знание в обычной логической интеллектуальной форме и не придает форму материи; вместо этого она дает чувственную презентацию наших глубочайших ассоциаций и неизменных законов. В этом смысле музыка есть дух,  ведущий в темные области за пределами сознания; его содержание невозможно уловить словами (как ни странно, это легче сделать числами), хотя можно уловить непосредственно чувствами и ощущениями. Эти парадоксальные факты показывают, что музыка уносит нас в глубины, где дух и природа являются одним целым - или становятся снова целым. По этой причине музыка задает одну из самых важных и первичных форм, в которых женщина может переживать духовное. Поэтому музыка и танец являются важными средствами выражения для женщин. Ритуальные танцы, несомненно, основаны на духовных составляющих.

 

   Это духовное вознесение в космическо-музыкальные области выводит из мира сознания, формирует противовес к сознательной ментальности женщин, обычно направленной только на очень буквальные и личные вещи. Этот опыт поглощенности, однако, не безвреден, он может быть опасным. С одной стороны, он может быть не более чем уходом в бессознательное, погружением в сонное затуманенное состояние, регрессией к природе, эквивалентом регрессии к более примитивным уровням сознания, и, следовательно, бесполезным и даже опасным. С другой стороны, он может означать подлинно религиозный опыт, и тогда, конечно, он имеет большое значение.

 

В одном ряду с упомянутыми фигурами, показывающими анимус как таинственный, опасный аспект, есть фигура другого рода. В приведенных примерах это бог, охраняющий в своих руках голубую птицу души. Его задача, как охрана души, так и ведение ее к высшей сверхличностной форме анимуса. Этот высший анимус не позволяет превратить себя в функцию, подчиненную сознанию, он остается высшей сущностью и желает быть признанным и уважаемым как таковой. В индийской фантазии про танцовщицу этот высший маскулинный духовный принцип воплощен в фигуре короля; он дает приказы, но не как маг, а как высший дух, не принадлежащий ни земле, ни ночи. Он не сын низшей матери, а посланник далекого непознаваемого отца, сверхличного света.

 

Все эти фигуры имеют архетипическую природу, поэтому мифологические параллели тоже являются внеличностными, сверхличными (даже если они одной стороной повернуты к индивидууму и связаны с ним).  С ними проявляется персональный анимус, относящийся к ней как личности; т.е. маскулинный или духовный элемент, соответствующий ее природным талантам и способный развиться в сознательную функцию или отношение, координированное  с целостностью ее личности. Он появляется во снах как мужчина, с которым она соединяется или чувствами, или кровно, или общими делами. Здесь снова можно найти формы высшего и низшего анимуса, иногда распознаваемые по позитивным и негативным знакам. Иногда это долгожданный друг или брат, иногда наставляющий ее учитель, священник, танцующий с ней ритуальный танец, или художник, рисующий ее портрет. Как в той пьесе, где рабочий по имени Эрнст приходит пожить в ее доме, и лифтер Константин помогает ей. Ей предстоит поругаться с хулиганской молодежью, проявить внимательность к иезуиту, и ей предлагает всякие удивительные вещи мефистофелеобразный торгаш. Совсем иная фигура здесь - «незнакомец», который вдруг появляется. Это новый человек, кажущийся знакомым, хотя они не никогда встречались, который приносит послание или приказ от далекого Принца Света.      

 

  Со временем фигуры такого типа становятся знакомыми формами, как это бывает во внешнем мире с людьми, к которым вы близки или которых часто встречаете. Вы учитесь понимать, почему эта фигура появляется именно сейчас. Вы можете поговорить с ними и попросить их помощи или совета; не менее часто бывает необходимо защищать себя от их настойчивости или раздражения на неподчинение им. И нужно быть внимательным и не допустить, чтобы та или иная форма анимуса претендовала на первенство и доминирование над личностью - чтобы отличить себя от анимуса и резко ограничить сферу его власти. Это  чрезвычайно важно, ведь только так можно защитить себя от роковых последствий идентификации с анимусом  и одержимости им. Рука об руку с этим различением идет рост сознания и реализация истинной Самости, которая теперь становится решающим фактором.

 

Пока анимус является сверхчеловеческой сущностью, т.е. духом, общим для всех женщин, он может быть соотнесен с индивидуальной женщиной как гид души или полезный гений, но не может быть подчинен ее сознательному уму. В отношении персонифицированных проявлений анимуса (брат, друг, сын или слуга) ситуация отличается. Когда женщина  сталкивается с одним из аспектов анимуса, ее задача  - создать пространство для него в своей жизни и личности и инициировать некоторое взаимодействие с принадлежащей ему энергией. Обычно наши таланты, хобби и т.п. уже содержат намеки на направление, в котором эта энергия должна проявиться. Часто также сны указывают на правильное решение, и в соответствии с природными наклонностями индивидуума в них будет содержаться намеки, например, на исследования, книги,  художественные и другие творческие работы. Но предлагаемые меры - всегда объективного практического характера, в соответствии с маскулинной сущностью,  которую анимус представляет. Требуемое здесь отношение (состоящее  в том, чтобы делать что-то ради себя, а не для другого) – принятие своей женской природы. И оно часто может быть достигнуто только с усилием. Но именно такое отношение необходимо, потому что иначе требование, являющееся частью природы анимуса и поэтому оправданное, пробьется другими путями - заявлениями, которые не только неуместны, но и приводят к негативным  последствиям.

 

Кроме этой своей активности, анимус может и должен помочь нам достичь знания и более внеличностного и разумного видения вещей. Для женщин с их автоматической и часто слишком субъективной симпатией такое достижение необходимо; оно может помочь не столько в поле отношений с другими, сколько для самой себя. Например, ее собственный маскулинный компонент может помочь ей понять мужчин;  т.к. даже если автоматически функционирующий анимус с его неправильной «объективностью» и мешает человеческим отношениям, но он все же важен для ее собственного развития, он помогает женщине занять более объективную неличностную позицию.

 

Таким образом,  видно,  что сила анимуса может проявляться  не только в интеллектуальных делах; прежде всего он делает возможным развитие духовного отношения, которое освобождает нас от ограничений и плена узкой личной точки зрения. И какое удовольствие и помощь он предлагает нам, поднимая нас от наших личных проблем к сверхличным мыслям и чувствам, которые делают наши неудачи тривиальными и неважными!

 

Чтобы достичь этого и суметь выполнить намеченные задачи, прежде всего, требуется дисциплина, и это трудно для женщин, поскольку они ближе к природе, чем мужчины. Безусловно, анимус является духом, который не позволяет себя впрячь в повозку как лошадь. Его характер имеет много от элементарного существа; так, анимус может тяжело плестись за нами в летаргии или смущать нас неуправляемыми судорожными вдохновениями, или даже целиком уносить нас в воздух. Необходимо твердое руководство над этим нестабильным ненаправленным духом, чтобы заставить его подчиниться и работать ради цели.

 

Для женщин сегодня существуют разные пути. Я имею в виду тех женщин, которые через учебу или художественную  и профессиональную деятельность приучают себя к дисциплине еще до того, как они осознают проблему анимуса как таковую. Для них (если они достаточно способны) идентификация с анимусом вполне возможна. Однако, как я наблюдала, при самой успешной профессиональной активности часто возникает проблема «как быть женщиной». Обычно она появляется в форме неудовлетворенности, потребности в личных, нередко субъективных ценностях, потребности в природе и феминности в целом. Очень часто эта проблема возникает также потому, что эти женщины, сами  того не желая, оказываются  вовлечены в сложные отношения или случайно спотыкаются о типично женские ситуации и не знают, как поступать. Тогда их дилемма подобна той, что бывает у мужчин  в отношении анимы, т.е. им трудно пожертвовать  тем, что считается высшим человеческим достижением  или, по меньшей мере, преимуществом. Они должны принять свою феминность - нечто менее ценное, слабое, пассивное, субъективное, нелогичное, связанное с природой.

 

Но в перспективе эти различные пути предполагают одну цель, и, какой бы дорогой мы не пошли, опасности и трудности одни и те же. Те женщины, для которых интеллектуальное развитие и объективная активность только вторичны по важности,  также находятся в опасности поглощения анимусом, т.е. идентификации с ним. Следовательно, очень важно иметь противовес, который сдерживал бы бессознательное и держал бы эго связанным с землей и с жизнью.

 

Решение, прежде всего, в усилении сознания и в более прочном ощущении своей индивидуальности: во-вторых, в работе, в которой можно приложить умственные силы; в-третьих,  в отношениях с другими,  которые создают оплот или противовес сверх- или не-человеческому анимусу. В связи с этим имеет значение отношение женщин к другим женщинам. У меня была возможность наблюдать, что при обострении проблем анимуса многие женщины начинают демонстрировать интерес к другим женщинам, растет потребность и интерес  к отношениям с другими женщинами. Возможно,  в этом  лежит начало женской солидарности, которая теперь становится возможной через растущее сознание общей для них опасности. Научиться признавать женские ценности -  первое условие для  удержания наших позиций против маскулинного принципа,  могущественного и внутри, и снаружи. Если он захватывает власть, он угрожает как раз той сфере женщины, в которой она может постичь, что для нее реально, и что она делает лучше всего – несомненно, он угрожает всей ее жизни.

 

Но когда женщинам удается интегровать анимус, а не стать поглощенными им,  тогда он перестает быть только угрозой и становится творческой силой. Нам, женщинам, нужна эта сила. Как ни странно это может  показаться, но только когда маскулинная сущность становится интегрированной частью души и выполняет  соответствующие ей функции, только тогда женщины могут стать действительно женщинами в высшем смысле, и в то же время быть собой, исполняя свое личное человеческое предназначение. 

 

 

© Перевод с англ. Хегай Л.А., 2007 г.