Путешествие песни.
Александр Пилипюк
(Журнал "Юнгианский анализ" №4 (39) 2019)
Дисклеймер: 18+
•Настоящая статья не является пропагандой каких-либо преимуществ в использовании отдельных наркотических средств, психотропных веществ, их аналогов или прекурсоров, новых потенциально опасных психоактивных веществ, наркосодержащих растений, в том числе пропагандой использования в медицинских целях наркотических средств, психотропных веществ, новых потенциально опасных психоактивных веществ, наркосодержащих растений, подавляющих волю человека либо отрицательно влияющих на его психическое или физическое здоровье, а является обзором последних научных достижений в области применения этих средств в медицинских целях для спасения жизни или излечения заболеваний, иные методы борьбы с которыми неизвестны.
•За незаконное приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в РФ предусмотрена уголовная ответственность.
•Применение веществ изменяющих состояние сознание может нанести непоправимый вред здоровью и психическому функционированию.
Южная Америка, этот далекий загадочный континент; Амазония, бассейн самой длинной полноводной реки и регион крупнейшего тропического леса на нашей планете снова стали объектами нашего изучения, местами новой экспедиции Московской ассоциации аналитической психологии. Наше путешествие длилось без малого месяц и охватило лишь небольшие части Бразилии и Перу, но даже этого было достаточно, чтобы в очередной раз убедиться, не только и не столько места и их обитатели становятся объектами нашего изучения, но мы сами. И даже больше - мы становимся объектами не менее пристального изучения со стороны этих мест и их обитателей. Можно считать успешной ту экспедицию, где получилось достроить прежнее видение себя и мира, отказавшись от односторонних установок и отживших убеждений. При этом всегда приходится помнить о том, что мы приносим с собой, чем мы можем поделиться и что неминуемо станет частью этих мест. Как вирусы и болезни, завезённые когда-то конкистадорами и колонистами. Как след, каким бы большим и важным ни казался шаг для человечества, останется после нас навсегда.
Эта поездка меняла ландшафт - с равнин мы уходили в горы, из городов в лес. Кажется, мы двигались вспять «прогрессу» и переселению народов, уходя назад, ближе к первоистокам и той основе, живое дыхание которой так хорошо слышно в грандиозных симфониях ночных джунглей. Прозрачные горные родники и грохочущие извилистые реки, с величием и мощью обрушивающиеся в порогах. Реки, полные плодородной взвеси, вспыхивающей зеленью на берегах вдоль русла. Быстрые и юркие реки в горах, со звонким голосом и холодным касанием, и кажущиеся обездвиженными реки туманного леса, с которыми жарко даже стоять рядом. Мы пересекли материк от берега до берега, от Атлантического океана к Тихому. Менялся не только ландшафт. Менялись языки, лица. Но что-то важное оставалось неизменным. И что-то сопровождало нас всю дорогу. Этим проводником были песни. Всюду, куда бы нас ни приводило путешествие, нас сопровождала музыка и песни. Люди, поющие на улицах, и музыка городов; песни призывов и почтений Кандомбле; песни неравенства и свободы Карнавала в Рио; гимны Святых Санто Дайми; песни Природы и людей леса; шаманские икарос и целебные песни курандерос. Песни были повсюду.
Песни для нас настолько естественны, что делают человечество очень земным и природным - звучание природы часто называют песней. Горбатые киты поют свои песни для привлечения партнеров и определения местоположения. Лучшими подводными певцами слывут также косатки и белухи. Самцы некоторых видов летучих мышей поют серенады самкам, издавая особый ультразвук. Таким же образом они отгоняют других самцов. Многие заводчики собак и кошек смогут подтвердить, что их друзья-животные частенько любят подпевать под музыку. И конечно, вокализация птиц - всем нам знакомое пение соловья и других певчих птиц. Пение птиц, как и звуки природы в целом, оказали сильное влияние на развитие музыки человечеством. И сейчас многие племена Амазонии, например, Хуни Куин, в своих песнях воспроизводят звуки животных и окружающей их природы. Индейцы Шипибо используют икарос животных и растений для лечения, охоты и ловли рыбы. Амазонские шаманы считают, что цветы, растения и даже камни издают звуки и что у каждого из них есть своя песня. Записи звуков природы люди запада применяют для релаксации и восстановления. Музыка и песни соединяют нас с Землей и её обитателями, напоминая, что мы - лишь одна из форм жизни на этой планете.
Но при этом музыка способна возносить далеко от земли, помогать трансгрессировать плотское. Священный для индуистов и буддистов звук «Аум» (Ом), считается изначальной мантрой - первозвуком, породившим своей вибрацией вселенные и время. В Амазонии индейцы поют икарос духов и потусторонних существ. Пабло Амаринго, перуанский шаман и визионер, перенесший свои видения на бумагу, говорил, что икарос — это «звуки Вселенной, вибрации планет, звезд, комет и черных дыр», всё создается звуком, вибрацией, музыкой. Люди разных духовных традиций по всей планете поют песни, обращенные к чему-то большему, выходящему за пределы человеческой формы, мысли и фантазии — это песни воззвания, инвокации, мольбы, благодарности. Мантры и нашиды[1], гимны и псалмы, хвалы и каввали[2], куримба[3] и икарос[4].
Музыка ещё со времен Пифагора, первого популяризатора музыкотерапии, рассматривается в западном мире как инструмент лечения. Сейчас появляется всё больше исследований на тему воздействия музыки и музыкотерапии на человека. Это и исследования касающиеся физиологических аспектов, таких как влияние музыки на иммунную систему[5] или использование музыки как метода анальгезии[6] и её воздействие при хронических болях[7]. Но и психологические аспекты воздействия музыки и её применения всё чаще становятся предметами исследований. Детская психология и психология развития применяет музыку для анализа нарративов детей в музыкальных взаимодействиях и творчестве, способствующих развивать и поддерживать возникающую идентичность[8]. Хорошие результаты показывает применение музыки в лечении подростков с расстройствами аутистического спектра (ASD) для снижение уровня тревоги, повышения самооценки и улучшение отношения к сверстникам[9]. Проблемы людей, страдающих психическими заболеваниями, зачастую усугубляются в связи с социальной изоляцией и невозможностью профессиональной реализации. Сильной поддержкой для них может стать музыка, как способ социального взаимодействия и эмоциональный регулятор. Один из способов - участие в хоровом пении[10]. Музыка играет огромную роль в эмоциональной саморегуляции людей в любом возрасте. Особенно важной она может стать в зрелом возрасте, в связи с эмоциональными реакциями на возрастные изменения и ситуации, связанные с этим жизненным этапом, такие как выход на пенсию, например[11]. Музыка напрямую влияет на наше субъективное благополучие, на удовлетворённость жизнью и отношениями с другими людьми. Музыка может объединять нас с другими людьми и делать счастливыми[12].
Мы не знаем, где и как появились первые песни, но мы знаем, что они исчезают вместе с народами и племенами, поющими их. Какие песни пели ольмеки во время тлачтли - своих игр в мяч? Как звучали колыбельные матерей Вифлеема перед тем, как приказ Царя Ирода был приведен в исполнение? Какими песнопениями воздавал Хаммурапи хвалы Богу Солнца и правосудия Шамашу? Песни сопровождают жизнь отдельного человека и всего народа. Они звучат до рождения в смехе влюбленных и голосе будущей матери, поглаживающей округлившийся живот. Они наши спутники на дороге прощаний, следуют вместе с нами в последний путь. Вся наша история — это путешествие песни сквозь времена и жизни.
Так и этот текст - путешествие песни, в которое мы предлагаем вам отправиться вместе с нами. В нём очень важно не торопиться и не спешить. Возможно, вам понадобятся паузы, чтобы прочитать всю литературу, а главное - послушать весь аудиоматериал, собранных нами и выбранный из десятков часов записей ритуалов и церемоний, гимнов и икарос народов Амазонии. Далеко не всё мы можем опубликовать. На публикацию некоторых записей нам не было дано разрешение, а какие-то церемонии нельзя было даже записывать. Поэтому, как альтернативный, мы использовали материал, находящийся в свободном доступе, на что обязательно будет указано. Мы верим, что это путешествие вы проведете, уважая свой собственный ритм и скорость, а также уважая сами песни; что вы сможете найти достаточно времени на песни церемоний и ритуалов, на икарос, чтобы без спешки и суеты погрузиться в расслабленное, но наполненное вниманием состояние или в состояние медитации. И, кто знает, возможно, эти песни подарят вам то, что в них вкладывали изначальные исполнители - шаманы и целители, животные и растения, Природа, духи леса, гор и рек, а может быть, звезды и планеты, вся Вселенная.
[1] Нашиды - мусульманские песнопения, исполняемые сольно или хором мужским вокалом без использования музыкальных инструментов.
[2] Каввали - жанр суфийских песнопений, появление которых, как коллективных медитативных практик, относят к XIII веку и к региону Индии. Каввали исполняются с целью переживания слушателями Божественного присутствия - Ваджд.
[3] Куримба - формы ритуальных песнопений для призыва духов и существ в афро-бразильских культах.
[4] Икаро (на языке кечуа - «Вдувать дым, чтобы исцелить») – южноамериканская ритуальная песня индейцев.
[5] Daisy Fancourt. An introduction to the psychoneuroimmunology of music: History, future collaboration and a research agenda.
[6] Katherine A. Finlay. Music-induced analgesia in chronic pain: Efficacy and assessment through a primary-task paradigm.
[7] Ann Gold, Ajay Clare. An exploration of music listening in chronic pain.
[8] Margaret S. Barrett. Musical narratives: A study of a young child’s identity work in and through music-making.
[9] Ashleigh Hillier, Gena Greher, Nataliya Poto, and Margaret Dougherty. Positive outcomes following participation in a music intervention for adolescents and young adults on the autism spectrum.
[10] Genevieve A. Dingle, Christopher Brander, Julie Ballantyne, Felicity A. Baker. ‘To be heard’: The social and mental health benefits of choir singing for disadvantaged adults.
[11] Suvi Saarikallio. Music as emotional self-regulation throughout adulthood.
[12] Melissa K. Weinberg, Dawn Joseph. If you’re happy and you know it: Music engagement and subjective wellbeing.
Полифония многоголосия.
Если своя песня есть у каждого растения и животного, то и каждый из нас, людей поёт своей жизнью и всем собой какую-то песню. Тогда и у каждой группы людей есть песня, у каждого народа, страны. Какую песнь поёт Россия? В каком жанре, стиле и направлении она могла бы быть? Гремят ли ещё в ушах удары ног марширующих солдат и удары сердец под музыку Александрова? Всплывает ли перед глазами лицо Родины-Матери с первыми строками Лебедева-Кумача?
Звуки этой песни были слышны в первый же день нашего путешествия - на конференции Бразильского сообщества аналитической психологии (Brazilian Society of Analytical Psychology) и Московской ассоциации аналитической психологии (МААП). Травма Войны - всё ещё сверхмассивный объект с сильнейшей гравитацией в коллективной психике нашего народа. Не удивительно, что и доклад Натальи Павликовой, и его обсуждение касались этой травмы. Настолько же заряженной и не простой оказалась тема идентичности, озвученная нашими бразильскими коллегами, тема песни Бразилии. Как звучит эта песня?
Фотоотчет о конференции смотрите на странице МААП в FB:
https://www.facebook.com/maap.pro/photos/?tab=album&album_id=406724763217353
Бразилия - одна из самых многонациональных стран мира. Среди инструментов, наигрывающих мотив её песни, часто появляется гитара, как наследие колониальных времен, а с ней и отчетливо доносящийся бой барабанов и металлический лязг перкуссий - танцев внутренней свободы, закованных в кандалы рабов, привезённых португальцами из Африки. Как часть фонового звучания, но не лейтмотив этой песни, откуда-то из глубины времён проступают племенные песни индейцев, коренного населения, с которым колонисты поступили также, как и с привезёнными африканскими рабами. Но также слышны звуки насыщенной, изобильной природы, с её густыми лесами, бурными реками и водопадами, с игрой волн океана.
По мере освоения территорий португальцы смешивались с местным населением и привезёнными рабами, а их потомки сейчас наполняют богатую палитру цветов и звуков современной Бразилии.
Песня Бразилии - многоголосие, его склад полифоничен . Это своеобразие исполнения единой мелодии, обусловленное естественными различиями. Это наличие в общем звучании индивидуального голоса с его возможностями и ограничениями. Это - слышать и знать основной напев, но отступать от него, опираясь на его форму у своего народа, национальности, племени. И в этом смысле песня Бразилии отлична от гомофонии северного соседа, где в погоне за политкорректностью и материальным успехом плавильный котел американской мечты отрицает непохожесть и индивидуальность, природу и естественность различий. В корпоративной системе капиталистического общества, где различия между людьми зависят от политического тренда, места стола в офисе и размера капитализации корпорации, которой этот офис принадлежит, смысл жизни исчезает при каждом экономическом кризисе; геометрическая прогрессия увеличения количества гендеров лишает ребенка, оставленного один на один с самоопределением, любой возможности идентичности; а разница между полами определяется местом в патриархальном обществе, отвоёванном в битве за «первый пол».
Бразильская полифония очень звучна и выразительна в этом смысле. Без стыдливой и горделивой маски политкорректности чёрное население здесь называют чёрными (negros). Белое - белым (brancos).
Во время колонизации португальцы часто приплывали сюда без женщин, поэтому быстро распространились смешанные браки между ними и коренным населением (indígena), и черными рабами. Сейчас бразильцы смешанного происхождения или парду (pardos) незначительно уступают по численности белому населению. В эту группу входит до двухсот подгрупп, разделённых по наименованию оттенка кожи — это и кабоклу (caboclo), «люди леса», этническая группа метисов от поругало-индейских браков, и мулаты, и самбо (zambo), потомки от браков между индейцами и чёрными.
Но, как говорил Юнг, встреча двух людей меняет обоих. Первый, кто меняется при колониальной политике и захватнической тактике - сам захватчик, вбирая в себя не только и не столько новые территории, но что-то большее. Что-то, впитанное с молоком чёрных кормилец и едой кухарок, с песнями нянечек и сказками служанок. Хорошим примером тому служит фаду[13], рожденный в Лиссабоне, но унаследовавший и афро-бразильские черты.
|
Madredeus |
Oxalá[14] [15] |
|
Oxalá, me passe a dôr de cabeça, oxalá Oxalá, o passo não me esmoreça;
Oxalá, o Carnaval aconteça, oxalá, Oxalá, o povo nonca se esqueça;
Oxalá, eu não ande sem cuidado, Oxalá eu não passe um mau bocado; Oxalá, eu não faça tudo à pressa, Oxalá, meu Futuro aconteça
Oxalá, que a vida me corra bem, oxalá Oxalá, que a tua vida também;
Oxalá, o Carnaval aconteça, oxalá Oxalá, o povo nunca se esqueça;
Oxalá, o tempo passe, hora a hora, Oxalá, que ninguém se vá embora, Oxalá, se aproxime o Carnaval, Oxalá, tudo corra, menos mal |
Надеюсь, головная боль утихнет, надеюсь. Надеюсь, я не устану в пути.
Надеюсь, карнавал состоится, надеюсь. Надеюсь, люди никогда не забудут.
Надеюсь, на этом пути я не забуду об осторожности. Надеюсь, не наступят трудные времена. Надеюсь, я всё сделаю без спешки. Надеюсь, у меня будет свое будущее.
Надеюсь, жизнь будет мне приятна, надеюсь. Надеюсь, и твоя жизнь будет такой же.
Надеюсь, карнавал состоится, надеюсь. Надеюсь, люди никогда не забудут.
Надеюсь, время пойдет своим чередом, час за часом. Надеюсь, никто не покинет нас. Надеюсь, карнавал приближается. Надеюсь, всё пройдёт без бед. |
Смешанные браки португальцев в своих колониях всегда вызывали усмешки «за столом» крупных колонизаторов остального мира. Португальцев считали слабыми, бедными, а их «расовое чувство» недостаточно развитым. Сами же португальцы поставили это себе в достоинство, обозначив свой колониализм как самый гуманный в мире, считая, что т.к. на их территории в разное время жили и племена вестготов, и мавры, и римляне, это сделало их более дружелюбными к инаковости других народов. Их вера в то, что они лучшие колонизаторы среди европейских народов зиждилась на уверенности, что их колониальная политика никогда не делила людей по цвету кожу, а в своих колониях они легко уживались и смешивались с представителями любых расовых групп. И хотя основания этой веры не подтверждались историческими фактами этот лузотропикализм укреплялся и даже вылился в обязательный для всех португальских университетов образовательный курс.
В Бразилии усилиями социолога Жилберту Фрейре[16] португальская колонизация должна была стать предметом национальной гордости, ведь именно она способствовала межрасовым бракам, что послужило развитию афро-бразильской культуры и искусства. Смешанные браки, по мнению Фрейре, со временем будут увеличивать метизацию[17] и «отбеливание» населения страны, и в конце концов приведут к появлению некой высшей расы, свободной от предрассудков. Такая точка зрения легла в основу убеждения о расовой демократии в Бразилии.
Однако, такая гомогенная раса, стирающая различия в исполнении бразильской полифонии многоголосия, так и не появилась. Как юнгианцы, мы можем тому только порадоваться. Ведь то, что при таком «отбеливании» неминуемо отбрасывалось в тень, стало бы катастрофой в обществе, где белые исторически были захватчиками и рабовладельцами. Свобода от расовых предрассудков невозможна даже внутри монорасовых сообществ, тем более претендующих на роль высшей расы. В Бразилии она также не наступила. По состоянию на 2011 год средний доход белого населения в два раза превышал доход чернокожего. Около 71% бразильцев, живущих в крайней бедности - черное население. Среди получивших высшее образование до 24 лет 57% белые и 18% черные. Большинство умерших от насильственной смерти в возрасте от 15 до 29 лет - чернокожие.
Примечательно, что через признание расовой инаковости такое социальное неравенство начало постепенно исправляться. В результате введения государством расовых квот для поступления в государственные университеты и выдачи специальных студенческих кредитов количество черных студентов стало увеличиваться и всё больше молодёжи, не скрывая, причисляет себя к парду.
[13] Фаду (fado - фатум, судьба) - португальский музыкальный жанр, появившийся в середине XIX века в тавернах и борделях лиссабонского квартала Альфама вместе с прибывшими из португальских колоний Бразилии и Африки людьми. Внесен в список нематериального культурного наследия человечества.
[14] Madredeus – Oxalá (перевод текста песни - Владимир Антушев):
[15] Oxalá:
- 1)Ошала - Господин белой одежды (Обатала), божество в мифологии и культах африканских народностей, таких как йоруба; творец человечества и отец всех Ориша в ряде афро-бразильских культов;
- 2)Дай Бог! («Дай Бог, чтобы утихла головная боль…»);
- 3)Надежда («Я надеюсь, что утихнет головная боль…»);
- 4)Божья воля («Божья воля - утихнет ли головная боль, на то Божья воля…»). Ср.: «Иншаалла» https://ru.wikipedia.org/wiki/Иншааллах
[16] Жилберту Фрейре. Хозяева и рабы. 1933г.
[17] Увеличение метизации действительно имеет место по результатам последней переписи населения.
Песня Клары.
В фильме «Водолей» талантливого бразильского режиссера Клебера Мендонса Фильо очень тонко показано, насколько сложно бразильское общество, как сильны в нём расовые и классовые конфликты. Главная героиня фильма, которую играет легенда бразильского и мирового кино Соня Брага - известный музыкальный критик и писательница Клара - сильная женщина, прошедшая за свои 65 лет через многое, включая рак груди, смерть мужа, множество потрясений в семье и стране. Она борется с девелоперами за свой дом, на месте которого запланирована новая высотка из стекла и стали. Все квартиры в доме «Водолей» девелопер уже выкупил, но свою Клара не хочет продавать. Предлагаем вам сейчас посмотреть сцену, в которой белый молодой застройщик разговаривает с Кларой. Но перед этим нужно знать одну маленькую деталь - да, в Бразилии говорят и negro, и branco, но сколько под этим внутреннего напряжения, как всё ещё сильна показная «расовая демократия» можно понять по реакции Клары на слово «morena»[18]. Оно хоть и распространено в языке, но в некоторых контекстах может стать завуалированным аналогом североамериканского слова «nigger».
Отрывок из фильма «Водолей» Клебера Мендонса Фильо.
Дело тут, конечно, совсем не в слове. В этом эпизоде мы отчетливо слышим две совершенно разные песни. Застройщик Диего выразительно поёт песнь западноевропейского (североамериканского и европейского) общества - капиталистической системы с корпоративным устройством - не даром, по фильму, он изучал бизнес в Штатах. Его речь построена на оскорблениях, запугивании и агрессии, замаскированных улыбками и показной вежливостью. Он единственный из всех молодых персонажей фильма, обращаясь к Кларе, не использует приставку «дона», стирая не только её статус в обществе, но также возрастные и половые различия между ними.
В теории психоанализа разница полов и поколений закрепляется при прохождении эдипальной стадии психосексуального развития. На этой стадии у ребенка с развитием его собственной половой идентичности происходит осознание границ между полами, а выстраивание триангуляции объектных отношений, в которых ребенок находит своё место по отношению к супружеской паре родителей, проводит для него границу между поколениями.
За тем, что Диего говорит от лица нескольких человек о переживании за людей возраста Клары, не лежит признание этого возраста. Сливаясь с некими объектами, он перестаёт быть субъектом по отношению к Кларе. Так же происходит, когда говорят: «Ничего личного, просто бизнес». Диего пытается размыть индивидуальные «очертания» и самой Клары, когда упоминает её детей и соседей, которые хотят продажи квартиры, что вызывает её гнев. В этом кроется нападка на индивидуальность. За упоминанием возраста Клары стоит отсутствие признания границы между поколениями и завуалированное оскорбление - пассивная агрессия, как называет это Клара. Также, когда он говорит, что для образованного человека в доме небезопасно оставаться, он не признаёт её образованности. Не признавая возраст Клары, Диего говорит о её слабости и беззащитности, не признавая образованности, называет её глупой и попросту запугивает. Можно понять, что причины непризнания этих границ уходят в то, что он вообще плохо «видит» Клару - не воспринимает её как отдельный объект. Для него дом пуст, а когда Клара возражает, что он не пуст, пока она в нём живет, Диего говорит, что вообще не видит тут дома, всё, о чем он думает - «каменщики, строители, семьи, которые звонят и спрашивают про деньги…уточняя, могут ли они жить спокойно». Это не людей Диего перечисляет, но описывает внутреннее возбуждение, требующее немедленной разрядки.
Слыша эту песню, думается про орально-садистическую стадию развития ребенка по Карлу Абрахаму, в которой «каннибалистические» влечения служат инкорпорации пока ещё парциального и функционального объекта. Вместо объекта тут пока ещё «грудь» - или хорошая, или плохая. Чтобы появилось «и» на месте «или», мать должна быть «достаточно хорошей», позволив себе появиться в психике ребенка через своё физическое, но временное отсутствие. Объект рождается в ненависти, как говорят психоаналитики. Поэтому матери необходимо выдержать эту садистическую ненависть, быть и хорошим, и плохим объектом - эдакой Кларой, у которой одна существующая, а другая отсутствующая (ампутированная) грудь. Поэтому нужно, чтобы была эта последняя, неподконтрольная квартира в «Водолее», не желающая продаваться.
Это песня не только какого-то конкретного или кинематографического Диего, хотя она вполне психоаналитично описывает частное. С юнгианского ракурса — это песня доминирующего сейчас устройства общества. Песня, скорее не поющая, а либо агукающая, либо кричащая об уровне его (общества) функционирования. Мы говорим о метафоре общества, жаждущего бесконечно наполненную грудь, но лишающего груди женщину, чтобы распознать её как объект, которым она на самом деле не является и которому никогда не сможет соответствовать. Это уровень взаимодействий, когда объект ещё не сформирован и как будто не существует вовсе. Любопытно, что бизнес корпорации функционируют в спектре от слияния до поглощения, что отражено в корпоративном, вполне оральном дискурсе (mergers and acquisitions, M&A).
Здесь можно вспомнить и Мелани Кляйн[19], которая опровергала взгляд Абрахама, говоря, что садистические тенденции существуют у ребенка изначально, что они не только в кусании груди, но и во всасывании. Может ли в современном корпоративном сообществе вестись речь о существовании самого субъекта? Не зря Клара говорит: «ваша личность - деньги, а значит у вас нет личности». В западноевропейском обществе, где деньги стали мерилом идентичности и инструментом самоидентификации, всё меньше границ, очерчивающих индивида, проявляющих его как поистине существующего живого человека.
С помощью Бразилии мы можем услышать эту песнь в себе - капиталистическую систему, ставшую нашим внутренним колонистом, удерживающим и всё наше общество на очень раннем уровне развития. Общество — это все мы и каждый из нас. Разве может кто-то в здравом уме и доброй памяти сказать, что он не вовлечен в прослушивание этой песни?
Этот дом, «Водолей», для Клары не просто квадратные метры или инвестиционный проект. Она поёт иную песню. Дом для неё - выражение личной исторической связанности, живого контакта с семьей и предками. В этом доме произошло много знаменательных и драматических эпизодов из её жизни. Фильм начинается с дня рождения её тёти, когда ей тоже было 65. Она была революционеркой, занималась сексуальным посвящением и даже успела посидеть в тюрьме, не потеряв при этом женственности и очарования, чем так восторгаются приглашенные на праздник гости. В последствие мы поймём, что Клара во многом опиралась на фигуру этой сильной женщины в семье, когда боролась с раком, когда продвигалась в обществе. Пока гости отдают тёте почести на празднике, она сама смотрит на свой старый деревянный комод и вспоминает, как далеко в молодости занималась на нём любовью с мужем. Теперь этот комод стоит в квартире Клары, которую она не хочет продавать. Этим она не хочет облекать что-то очень важное внутри в предмет торговли - забыть свою песню в гомофонии современного общества.
Мендонса Фильо показывает этим и такую важную черту бразильского общества, как семейственность. Семейный бизнес, привлечение многочисленных родственников без учёта их профессиональных качеств, поддержка интересов своих групп - весь тот непотизм, что известен в России как кумовство и как блат в СССР. Л.А.Арсланов и О.А.Сергеева в статье «Социокультурный феномен Бразилии»[20] говорят, что и колонизация в Бразилии носила семейных характер в отличие от военных или религиозных в других странах. Тогда мы можем слышать, от лица какой группы поёт Диего. Строительная компания принадлежит его деду. Но если его голос слился в гомофонии своей семьи с голосами корпоративного капитализма, то голос Клары звучит полифоничным складом. Она - та, кто остался петь, когда в доме не осталось никого, а значит пока она поёт, в её голосе звучит вся семья. В песне Диего нет самого Диего, а значит нет и остальных.
В этом небольшом эпизоде мы слышим разыгрывание архетипического сценария, долетающего эхом травмы - носитель западно-европейской ментальности вторгается на чужую территорию, лишая другого не только его изначального места обитания, но и инаковости, его собственной идентичности, разрубая связь с корнями. Атаку на те связи, которых у Диего нет, мы видим в этом эпизоде - жажду разрушить и вобрать в себя то, чего ещё нет внутри. Рабство наши бразильские коллеги назвали своей коллективной травмой. Это их незаживающая «Великая Отечественная», заслоняющая своими размерами «Вторую мировую». Официально Бразилия отменила рабство только в 1888г., последней в Южной Америке.
[18] Morena (порт.) - брюнетка, коричневая.
[19] Мелани Кляйн. Некоторые теоретические выводы, касающиеся эмоциональной жизни ребенка.
[20] Л.А.Арсланов, О.А.Сергеева. Социокультурный феномен Бразилии.
Религиозные синкретизм и эклектика.
Удивительной полифонией звучит религиозное многоголосие Бразилии. С первых её аккордов может показаться, что религиозные течения бразильцев поются одним всеохватывающим вокалом - настолько сильно тут взаимопроникновение духовных традиций - но вслушиваясь внимательнее, постепенно начинают проступать своеобразия голосов, рисующих неповторимые мелодичные обороты. Они разлетаются в кадансах, но соединяются в точках созвучий, перетекают друг в друга, стирая цезуры и образуют в итоге гармоничное единство одновременного разнообразия.
Так, католицизм, пришедший с европейскими завоевателями и являющийся самой распространенной религией в Бразилии, вобрал в себя многое от местных традиционных верований индейцев и завезённых с черными рабами африканских традиций. В церковных богослужениях католиков в Бразилии распространено использование барабанов и колокольчиков, а наблюдая за процессией, двигающейся по улицам, вы с большой долей вероятности сможете увидеть танцующих людей.
Таким же местом встречи разнородных своеобразий, одной из точек созвучия, является вера в духов, защитников и наставников, пребывающих за пределами видимого мира или как мы можем сказать, вне поля сознания, где-то в слоях бессознательной психики. Она присуща и традициям индейцев, и выходцам из Африки, и потомкам европейских оккультистов и спиритов.
Учение Аллана Кардека поистине нашло вторую жизнь на бразильской земле. Спиритические церкви и центры и сегодня наполнены верующими в жизнь на тонких уровнях и контакт с духами этих уровней. Посредниками такого контакта выступают медиумы. Жизнь для спиритов является возможностью духовного роста и преображения. Она течёт одновременно с земной и на других планетах. Смерть человека в их представлениях – это не конец, но лишь определенное подведение итогов игры иллюзий.
Пожалуй, самым известным и любимым в народе медиумом является Шику Шавьер[21]. Написав за свою жизнь более 400 книг, он хорошо описал мир по ту сторону видимого. Сам Шику подчеркивал, что не являлся автором этих работ, но всего лишь записывал на бумагу продиктованные духами послания иного мира.
Нашей группе удалось попасть в Спиритическую церковь на ритуал призыва духов для лечения. Пока мы стояли в очереди к одному из десятков служителей церкви, каждый со своим талончиком, как в современных российских больницах, играла специально подобранная музыка, способствующая духовному лечению[22].
Когда подходит твоя очередь, ты поднимаешься этажом выше, в просторный зал, где на некотором расстоянии друг от друга стоят медиумы в белых одеяниях, а рядом с каждым из них, по одному человеку - стоявшие в очереди до тебя. Медиум прикладывает руку к уху, как бы вслушиваясь в невидимый простому глазу наушник, а затем, следуя указаниям духа начинает лечение, производя руками пассы у тела и над головой обратившегося за лечением.
Песни поют и здесь. Кроме ритуалов лечения пассами в этой церкви проходят также и церемонии с песнопениями[23].
Спиритизм является одним из основных религиозных течений в Бразилии и занимает не просто значимое место в культуре, но составляет один из его столпов. Примером тому можно привести вышедший в 2010 году фильм «Астральный город»[24] («Наш дом») Вагнера де Ассаиса. Надо отметить музыку в этом фильме. Её специально для фильма написал один из влиятельнейших музыкантов современности, ученик Рави Шанкара, североамериканский классик Филип Гласс. Снятый по книге Шику Шавьера фильм рассказывает о духовном пробуждении существа, известного всем бразильским спиритам как Андре Луис. При жизни Андре Луис был врачом и заботился больше о своем положении в обществе и достатке, чем о пациентах и отношениях с семьей. Как юнцианцы, мы скажем, что он был скорее заинтересован в своей профессиональной Персоне. Духовное преображение Луиса начинается с падения в Мир Теней, некое чистилище, после своей смерти. Оно будет не простым и приведёт его в последствие в чистые земли потусторонней колонии «Наш дом».
Не обязательно верить в существование иных миров на других планетах, чтобы поместить действие на интрапсихическую сцену. Тогда мы можем думать о других планетах нашей психики помимо обжитой планеты нашего Эго. А вместе с тем и про сильнейшие прорывы теневых содержаний, отброшенных на периферию сознательного, часто сопровождающие кризисные точки жизни каждого человека в процессе развития или индивидуации. Кризисы — это те же возможности духовного роста и преображения, о которых говорят спириты. В погоне за признанием и богатством, выстраивая Персону успешного врача, не так сложно отгородиться ею от ощущения пребывания в чистых землях Души. Возможно, врачи, как наделенные властью спасать здоровье, а иногда и жизни, в этом даже более уязвимы. В эту же уязвимую категорию можно отнести и психологов, и священнослужителей[25].
Медиумы же тогда ближе к шаманам, исцеляющей рукой и словом которых руководят духи. Но для этого они должны подготовить свои разум и тело. То есть их помощь идёт не из Эго, а посредством Эго. Целительные истоки её пробиваются из недр бессознательного. Можно сказать, что задача медиума не вывести человека из «Мира Теней» — это работа его собственной Души, но помочь установить связь с «Чистыми землями». Этим они близки юнгианским аналитикам, что подчеркивает ритуальную природу анализа. В фильме Андре Луис только пройдя через свои потусторонние мытарства находит иной, более сердечный способ врачевать и помогать людям. Одной из форм такой помощи явилось то, что Андре Луис выступил соавтором, если так можно выразиться, шестнадцати книг Шику Шавьера, надиктовывая их из чистых земель «Нашего дома».
На момент выхода этот фильм стал самым дорогостоящим в истории бразильского кинематографа, обогнав предыдущего рекордсмена - байопик о жизни народного президента Бразилии Луиса Инасиу Лула да Силва или просто Лула, как называла его мать и вся страна. Фигура Лулы далеко неоднозначна, но очень значима для бразильцев. Именно он, выросший в нищете, внедрил важнейшие социальные реформы, направленные на борьбу с бедностью и голодом, привел бюджет страны к профициту и погашению долга перед МВФ. Но даже фильм о такой личности как Лула, не смог найти подобного финансирования, какое нашел фильм об основных фигурах спиритизма Бразилии и жизни в других мирах.
[21] О жизни Шику Шавьера снят фильм с одноименным названием: https://www.imdb.com/title/tt1234559/?ref_=tt_sims_tt
[22] Песни для духовного лечения Спиритической церкви: https://www.youtube.com/watch?v=Q_34yVWOlvg
[23] Церемония в Спиритической церкви Рио-де-Жанейро: https://www.youtube.com/watch?v=Dmj_HyPIVDI
[24] Фильм «Астральный город»: https://www.imdb.com/title/tt1467388/?ref_=nm_flmg_dr_5
Также недавно вышел новый фильм «Кардек» того же режиссера, рассказывающий о жизни основателя спиритизма Аллана Кардека: https://www.imdb.com/title/tt9213932/?ref_=nm_knf_t4
[25] «Исторически роль священника, как и роль врача, психотерапевта восходит к ролям шаманов и знахарей у первобытных народов, среди которых такие люди были хранителями традиционных ритуалов и защитниками жизни души. Им был известен правильный способ умирания, и они помогали душе отправиться в дальнейшее загробное путешествие. Лечение как индивидуальной души, так и коллектива было главной задачей шамана. Если обычный человек встретит демона или дух (с психологической точки зрения, это архетипическое содержание коллективного бессознательного), он будет захвачен этой фигурой и заболеет. То же самое происходит с шаманом во время его инициации, но он знает, как высвободиться и исцелить себя с помощью правильного паттерна поведения по отношению к духовному миру. В дальнейшем это позволяет ему помогать обычным страдальцам, которые не могут помочь себе. Внутренний символический опыт, через который шаман проходит во время инициации, совпадает с символическом опытом современного человека, который переживается им в процессе индивидуации. Поэтому можно сказать, что шаманы или знахари были наиболее индивидуированными или сознательными личностями из всей группы, к которой они принадлежали. Этот факт естественным образом обеспечивал им авторитет среди других членов группы, и это шло у них изнутри. Однако с самого начала, даже на такой ранней стадии, тень шамана представала в образе психотического чёрного мага, который злоупотреблял своим внутренним опытом восприятия духовного мира и стремился к личной власти. Подлинный шаман обладает непреднамеренной властью за счёт того, что за ним стоят духи (в особенности, архетип Самости), в то время как чёрный маг предъявляет права на коллективную власть из своего эго и, следовательно, является психически больным». Мария Луиза Фон Франц «Миф Юнга для современного человека».
Обычай чёрных людей.
Так с киконго, языка африканской народности биконго, переводится Кандомбле. По поверьям этот культ ступил на берега Бразилии в районе нынешнего штата Баия с ногами первых африканских рабов, завезённых португальцами. Культ, во многом сформированный на основе африканского анимизма этнической группы йоруба и традиций вуду племён западной Африки, повлиял в Бразилии на традицию индейцев (духи Кабоклос), но и в себя вобрал не мало. Находясь долгое время под запретом, Кандомбле претерпевал трансформации. Адепты культа, не имея возможности открыто почитать своих духов (Ориша), возводили террейру (площадки для ритуалов) в глубине своих земельных участков и домов, подальше от посторонних глаз. Опознать их можно было разве что по доносящимся звукам барабанных ритмов и песням, на которых строится ритуал. Число почитаемых африканских Ориша сократилось в Бразилии с 400 до нескольких десятков и практически у каждого Ориша есть своя христианская персонификация - соответствующий католический святой, поклонение которому легитимизировало и поклонение Ориша.
Основным примером можно привести Ошалу, отождествляемого в Бразилии с Иисусом Христом. Ошала - господин белой одежды (Обатала), выражает неописуемую сверкающую чистоту святости. Как сын верховного бога Олоруна, Ошала - Повелитель Земли, творец человечества и отец всех Ориша. Как и Христос, является судьей, вершителем судеб умерших, выражением загробного правосудия[26].
Ошала (неизвестный автор).
Интересным является облик этого Ориша - он изображается и предстаёт в ритуалах одетым в женское платье. С этим связан миф о том, как Ошала пытался обмануть стража ворот смерти, Богиню Нану, чтобы узнать, что происходит по ту сторону жизни. Для этого он переоделся в белые одежды жриц Наны, покрыл голову короной с закрывающей лицо вуалью бусинок и присоединился к шествию. Однако, он был опознан перед самым входом. Нана позволила ему пересечь границу царства смерти, наделив знанием того мира и властью решать судьбы людей, пересекающих эту границу. Но одновременно с этим обрекла его постоянно носить женское платье и получать от людей подношения, полагаемые Ориша женского пола. Таким образом Повелитель Земли и человечества своей андрогинной природой выражает дуальность бытия.
Для пересечения границы царства смерти или, мы могли бы сказать, границы бессознательного, понадобилась достройка некой феминной установкой в сознании, женскими качествами души, но при этом без отказа от маскулинной составляющей. Познав женщину, мы познаём смерть. Миф учит нас, что знания о потустороннем мире и умение ходить между мирами идут только в комплекте с «женским платьем». Мы можем найти подобные взгляды и в других жреческих и шаманских культурах. Например, у народов северо-восточной Азии, в скифо-сарматских культурах, в индонезийском шаманизме и т.д.
По мнению российских исследователей (А.Н.Максимов[27], В.Н.Басилов[28], В.Г.Богораз, Т.И.Бортко[29]) феномен, обозначенный как травестизм шаманов, является пережитком матриархата ранних стадий общественного развития и связан с образом Богини Матери, восходя также к архетипическому символизму андрогина. За счет совмещения признаков обоих полов, шаман/жрец выступает посредником между противоположными началами, соединяя двойственности, удерживая в конечном счете дуализм божественного и человеческого.
Юнгианство возвращает андрогина внутрь, на символический уровень, говоря о бисексуальности души. Аналитический процесс, повторяя стадии общественного развития, отражающиеся в развитии индивидуального человека, разворачивается то в материнском, то в отцовском переносе. В то же время он уходит глубже, в соединение разрозненных частей души на пути индивидуации. Мы видим, что Ошала и в своей поляризованности имеет сходство с Иисусом Христом, соединившим мужское и женское в целостном андрогинном образе[30].
Ошала связан с человеческой жизнью и окончательным покоем - слиянием с силами природы. Его присутствием отмечены и другие духовные традиции Бразилии. Мы можем встретить его в целительных песнях людей леса (кабоклу), посвященных Духам Кабоклос.
|
Josii Yakecan |
Cabocla de Pena[31] / Кабокла Милосердия |
|
Iê oiô Iê iá Iê oiô Iê oiô Iê oiá
No fundo das matas fui me encontrar com Mamãe Jurema e Papai Oxalá.
Iê oiô Сabocla Jurema Iê oiá Cabocla de Pena
Os Seres das Matas Cantam com alegria Pra Mamãe Jurema Até o fim do dia.
Iê oiô è a flor do Congá Iê oiá que veio nos saudar. |
Ие ойю Ие ойя Ие ойю Ие ойю Ие ойя (призывание и приветствие)
В глубины леса я иду на встречу с Мамой Журемой и Папой Ошала.
Ие ойю, Кабокла Журема. Ие ойя, Кабокла Милосердия.
Живущие в глубинах леса, поют веселело про Маму Журему до конца дня.
Ие ойю, этот цветок Конги[32], Ие ойя, пришла приветствовать нас[33] |
В настоящие дни штат Баия является главным сосредоточением культа Кандомбле. Здесь находятся старейшие Дома (casa) Кандомбле. Изначально, хранительницами традиции были женщины, обеспечивающие передачу культурных и сакральных знаний, т.к. мужчины были заняты на физических работах[34].
Космогонический миф Кандомбле говорит о едином Великом Боге-творце Олоруне (Олодумаре), создателе мироздания, работавшим над своим творением так тяжело и так долго, что, закончив, он устал и решил удалиться от контактов с мирским. Беспокоить его не принято, а все взаимодействия с творением происходят через его помощников или его эманации - духов Ориша («младшие боги» на яз. йоруба). Ориша выражают вибрации и силы Олоруна как во внешнем мире - такие как силы природы, гром, молнии, землетрясения, реки, моря, океаны, леса и т.д., но и во внутреннем. Внутренняя эмоциональная жизнь человека - гнев и печаль, жажда справедливости и страстное поведение - всё связывается с проявлениями того или иного Ориша.
Йеманжа (неизвестный автор).
Например, самая любимая и почитаемая Ориша бразильцев - Йеманжа[35], владычица морей и океанов, охранительница моряков, мать всех людей и морских существ. Ориша семьи и домашнего очага, беременности и деторождения. Она – энергия, связывающая людей в общность. Выразительница изящества и чарующей индивидуальности в человеке, Йеманжа, танцует под барабанные ритмы подобно волнам в ураган. Кроме Кандомбле Йеманже посвящено множество песен и в поп-культуре, и в религиозных течениях. Например, в Умбанде[36], молодой религии Бразилии.
Или, представляющая линию стихии ветра, Ианса - выражение страсти и сексуального огня, разжигающая в человеке желание и ревность. Требовательная и незнающая пощады в гневе, но при этом самая веселая и темпераментная Ориша. Соблазнила всех Ориша мужского пола в обмен на их знания и секреты, но дойдя до Ориша вулканов, грома и молний, Шанго, бесповоротно влюбилась. По нраву она может напомнить нам Геру, супругу другого Бога-громовержца, Зевса.
Другая супруга покровителя монархов и лидеров, огнедышащего Шанго – это кокетливая и милая юная богиня-прелестница Ошун. Она выражает мягкую энергию чувственности и женственности. Если Ианса способна в любом разжечь страсть, то Ошун эту страсть смягчит и успокоит, поэтому она считается богиней любви в брачном союзе. Она разрешает семейные ссоры и налаживает «погоду в доме», но иногда - путем приворотов и заговоров, а потому обратная её сторона - капризность и обман, она побуждает людей плести интриги и сплетничать. Самая счастливая и красивая Ориша, Ошун, любит праздники и веселье. Как Ориша рек, ручьев и водопадов, любит купаться нагишом в естественных водоёмах.
|
Josii Yakecan |
Dona das Águas[37] / Хозяйка Вод |
|
Minha mãe querida, és minha rainha Dona das águas mais cristalinas Сom sua força ela vai
Ela é minha guia, minha companhia E ao seu lado vou caminhar Sinto o poder dos orixás
Oxum... Oxum... Oxum... Oxum...
Minha estrela guia que me ilumina Pelos cominhos onde eu passar Sei que voce vai me cuidar
Oxum... Oxum... Oxum... Oxum...
Tenho gratidão em meu coração Te ofereço com todo amor Pra lhe servir aqui estou
Oxum...Oxum... Oxum... Oxum... |
Моя дорогая мать, моя царица. Хозяйка самой чистой воды, Текущей её силами.
Она мой проводник, моя компания. И рядом с ней я буду ходить. Я чувствую силу Ориша
Ошун… Ошун… Ошун… Ошун…
Мой путеводный свет, освещающий меня На дорогах, которыми я иду. Я знаю, ты позаботишься обо мне
Ошун… Ошун… Ошун… Ошун…
Моё сердце наполнено благодарностью, Которую я дарю тебе со всей своей любовью. Я здесь, чтобы служить тебе
Ошун… Ошун… Ошун… Ошун… |
Отдельно хочется сказать про Бога леса и охоты Ошосси, и его друге Осайе, Властителе царства растений. По линии Ошосси проходят все лекари и целители, а также ветеринары, использующие народную медицину. В линию входят многие духи местных индейцев (Кабоклос). Ошосси выражает энергию плодородия (в т.ч. творческого), процветания и изобилия. Как покровитель искусств, он способен наделить мечтательностью и идеализмом, что может привести к лени и инертности. Скомпенсировать это можно второй стороной Ошосси - его охотничьим призванием. Он молчаливо и безустанно обходит свои владенья – густые непролазные джунгли, зная все тропинки, ведущие к точно цели.
Осайе – травник, Ориша листьев, владеющий секретами трав, а в особенности - священных растений. Он стал первым курандеро (целителем, знахарем) и алхимиком. Ему подвластна Аше (духовная энергия) всех растений, поэтому церемонии курандеро находятся и под его опекой. Осайе играет такую прекрасную музыку, что услышавший её, зачарованно превращается в растение, становясь частью зелёного мира. Несмотря на то, что именно он приходит на помощь в исцелении тела и гармонизации души, Осайе жестоко покарает любого, вредящего его царству[38].
Осайе (неизвестный автор).
Психологически, это очень древние описания интрапсихических явлений, и это первая психотерапия - называние чувств и внутренних состояний, их объяснение. Также Ориша – выражение интесубъективности. Они описывают типовые ситуации, происходящее между людьми, связывая их определенным смыслом. При этом, каждый Ориша представляет какую-то линию или некое излучение Космоса, стихию и вибрацию, материализующуюся в наш мир и в нас. То есть в образе Ориша перед нами предстаёт всё то, что Юнг назвал архетипом, то, из чего состоит макро и микрокосм, что не разделить до конца на внешнее и внутреннее, бессознательное и сознательное, и что, констеллируясь в психике отдельного человека, проявляется в отдельных душевных образах, чувственных состояниях, настроениях, мыслях и поведении[39]. Как и любой архетип, каждый Ориша двойственен - обладает положительными и негативными качествами, даёт и забирает, защищает и карает, исцеляет и убивает.
Сила Ориша или духовная энергия - Аше - носит динамический характер и накапливаться естественным образом, например, в деревьях или водопадах, но может быть и сконцентрирована посредством ритуала в предметах. Некоторые заряженные предметы закапываются под центральной колонной в террейру, вокруг которой происходит круговой танец ритуала Кандомбле.
Жреческая иерархия Кандомбле традиционно возглавлялась «матерью божества» («iyalorixa» (йор.), «mae de santo» (мать святого) порт.) и чуть нижестоящим «отцом божества» («babalorixa» (йор.), «pai de santo» (отец святого) порт.), хотя в последнее время это не носит обязательный характер. Ниже стоят младшие жрецы - «дочери» и «сыновья» святого.
Записано во время Духовного путешествия МААП в Бразилию и Перу в 2019г.
В ходе нашего путешествия мы побывали на ритуале в одном из Домов Кандомбле Сан-Паулу, что стало продолжением доклада доктора Аугусто Капело об историческом и символическом значениях Кандомбле, прочитанного в рамках совместной конференции МААП и BSAP (Brazilian Society of Analytical Psychology).
Ритуал состоял из приготовления еды и её подношения, танцев под барабанные ритмы и песен на языке йоруба. Таким образом Ориша призывается и, вселяясь в тело танцующего, передаёт через него свои силы и знания. Соединившись с Ориша впервые, человек становится проводником одного этого Бога[40]. Ещё говорят: «Ориша оседлал своего коня».
Лошадей, как мы знаем, укрощают, объезжают и оседлывают. Этот образ хорошо отображает процесс констелляции архетипа в психике. Даже если человек, не осознает, что его чувства, мысли и действия воспроизводят архетипический сценарий, это не устраняет «позвякивание удил». Но и лошадь может понести, закусив удила и потерять себя в безумном беге. Поэтому и важен путь соединения или союза, где осознанность становится важнее свободы. В этом хорошо видны сходства между Кандомбле и спиритизмом, где человеку (Эго) отводится скромное, но такое необходимое место.
Семейственность, как мы помним, в Бразилии очень сильна, поэтому кроме Ориша почитаются духи ушедших предков – Эгуны[41]. Но мы можем думать и про связанность всех людей Планеты между собой, независимо от степени родства. Поэтому бразильцы почитают и эгунов не кровных родственников.
Эгуны могут нести знание и помогать, направлять на жизненном пути и давать опору, а могут врать, использовать и всячески вредить. Почитание Эгунов обычно предшествует ритуалам, обращенным к Ориша. Кроме того, считается, что связь с ними устанавливается быстрее и результата зачастую не приходится долго ждать. В разрезе комплексной психологии можно увидеть в Эгунах позитивно или негативно заряженные комплексы, например, родительские. Влияние комплексов, как правило, заметнее архетипического, грубее и проще. До комплексов, этих ярких звёзд на небосклоне нашей Души дотянуться легче, чем до ядер в их основании – архетипов. Свет комплексов может слепить или зачаровывать. Поэтому Юнг и говорил, что сепарация (адаптация) предшествует индивидуации.
Почитаются также духи черных рабов или претос велхос, которые работали на плантациях не покладая рук, чем взрастили в себе смирение, и которые, не зная медицины белых людей, в совершенстве овладели знаниями лекарственных растений. Медиумы, установившие контакт с духами претос велхос, преображаются в стариков и могут дать совет, приободрить, поделиться сердечным теплом и добротой. 13 мая в Бразилии отмечается день отмены рабства. В этот день по всей стране проходит фестиваль Претос Велхос.
Особое место в бразильском пантеоне Богов отведено духам «людей леса», метисов от смешенных браков индейцев и португальцев, или Кабоклос.
[26] Ср. «Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну» (Евангелие от Иоанна 5:22)
[27] А.Н. Максимов. Превращение пола.
[28] В.Н. Басилов.Травестизм (превращение пола) в шаманстве.
[29] Т.И. Бортко. Шаманизм: От архаических верований к религиозному культу.
[30] Н.А. Бердяев. Смысл творчества.
[31] Josii Yakecan – Cabocla de Pena / Кабокла Милосердия (перевод текста песни Кабоклос - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
[32] Конга – духовный сад, обитель существ света, помогающих людям исцелиться, в представлении приверженцев ряда афро-бразильских религий, например, в Умбанде. Репрезентацией этого духовного сада является одноименный алтарь, где католические святые соседствуют с Ориша и Кабоклос. В террейро Умбанды Конга – главный алтарь.
[33] Одновременно означает: «принесла здоровье для нас».
[35] Erik Martins – Segura Marinheiro
[36] Умбанда – синкретическая бразильская религия, объединяющая элементы спиритизма Аллана Кардека, католицизма, кандомбле и других афро-бразильских религий. Самая многочисленная молодая религия Бразилии.
[37] Josii Yakecan – Dona das Águas/ Хозяйка Вод (перевод текста песни Ориша – Александр Пилипюк)
[38] Для более подробного знакомства с Ориша, их характерами, и свойствами их энергий отсылаем читателей к книге Морвин «Магия Бразилии. Рецепты, заклинания и ритуалы».
[39] «В первую очередь архетип проявлен в том факте, что он определяет человеческое поведение бессознательно, но в соответствии с законами и независимо от опыта индивидуума. «Как apriori обусловливающие факторы, [архетипы] представляют особую, психологическую ипостась биологического «шаблона поведения», который придает всем живым существам их особые качества». Динамический компонент бессознательного имеет принуждающий характер для индивидуума, направляемого им, и он всегда сопровождается сильным эмоциональным компонентом.
Иными словами, состояние биологической охваченности всегда связано с констелляцией архетипа. Это последнее может привести к изменению инстинктов и импульсов, так же, как и страстных увлечений, возбудимости и, на более высоком плане, в ощущаемом тоне личности, на котором работает архетип. Но динамическое действие архетипов расширяется дальше бессознательных импульсов и продолжает действовать как бессознательная воля, определяющая личность, оказывающая решительное воздействие на настроение, склонности и тенденции личности, и в конечном счете на ее убеждения, намерения, интересы, на сознание и определенное направление разума.» Эрих Нойманн «Великая мать».
[40] В отличие от Кандомбле в Умбанде один человек может быть проводником до трёх Ориша.
[41] Почитание Эгунов восходит к африканским религиозным традициям и прослеживается в различных духовных течениях на путях миграции выходцев из Африки, например, в кубинской Сантерии.
Живущие в глубинах леса.
|
Andréa Cathalá |
Entra na mata / Войди в лес[42] (неизвестный автор) |
|
Entra na mata que a mata é sagrada Reza uma reza que abre os caminhos
Entrei na mata E conheci os mistérios da Jurema Com a minha voz pequena Comecei a cantar
Cabocla mora lá em cima Nas cavernas das pedreiras Ao som das cachoeiras Sempre a lhe embalar |
Войди в лес, в лес священный, Двери в который открывает молитва.
Я вошла в лес и познала тайны Журемы. Тихо, вполголоса Я начала петь.
Кабокла живет наверху В каменных пещерах. Звуки водопадов всегда убаюкивают ее. ---------- Приветствую силы Журемы (Jurema)! Приветствую силы Леса (Mata)! Приветствую Кабоклoс(Caboclos)! |
У этнической группы кабоклу тоже есть свой праздник – каждый год 24 июня в Бразилии чествуют идентичность и вклад в культуру страны первых кабоклос и их потомков. Те же из них, кто боролся за спасение других бразильцев, составили пантеон духов Кабоклос. Свой своенравный и независимый характер они унаследовали как от предков индейцев, так и от португальских колонистов. Число духов Кабоклос настолько велико, что лишь часть из них составляют линию Ошосси, Ориша леса и охоты. А значит помощь Кабоклос, как и помощь Ошосси, может длиться долго, двигаясь верно и без устали к цели.
Кабокла Журема (неизвестный автор).
Самой любимой бразильцами Кабокла является Кабокла Журема. Она прекрасно выражает социально-психологическую сложность бразильцев благодаря многомерности распространения в культуре. Так или иначе она проявлена в этнической, исторической, политической, литературной, биохимической, антропологической и многих других сферах бразильского общества. Ей посвящено множество песен, раскрывающих каждую из её проявлений. Невероятно глубокими и мощными являются песни силы Культа Кабоклос, содержащие мифологемы с Журемой.
Под именем Журемы скрывается несколько означаемых, что делает образ сложным, но хорошо работает на его целостность. Как одна из Кабоклос, Журема исторически связывается с вооруженным сопротивлением коренных народов и войной с врагами, а значит с периодами притеснений, унижений и смерти индейцев. Она придаёт мужество и силы, утешает страдающих и учит терпению. Как Кабокла линии Ошосси она прокладывает путь сквозь лес внешних и внутренних преград и помех для призывающих её. Своей стрелой она метко разит врагов и устраняет препятствия на пути освобождения. То, что враги зачастую внутренние – враги на пути пробуждения, а освобождение – духовное, хорошо отражено в следующей песне Кабоклос.
|
Josii Yakecan e Andréa Cathalá |
Jurema / Журема[43] |
|
Tava na mata com minha flecha na mão E mamãe Jurema dentro do meu coração
E lá na mata encontrei Tupinambá Que mandou Jurema paranvir me acompanhar
Jurema Ôh Jurema, Jurema Ôh Jurema
E lá na mata encontrei inspiração Para eu seguir o caminho do coração
Cabocla Jurema Сabocla guerreira O Jurema feiticeira |
Я стояла в лесу со стрелой в руке И с мамой Журемой в сердце.
И в этом лесу я повстречала Тупинамба[44], Которого послала Журема, мне в сопровождение.
Журема, о Журема…
И так я нашла в лесу вдохновение, Чтобы следовать дорогой своего сердца.
Кабокла Журема, Кабокла Воин. О, Волшебница Журема. |
Тропинкой юнгианского дискурса перейдем на привычные нам земли. Эта песня рисует перед нами встречу воительницы, вооруженной стрелами (Эго) с Анимусом, проводником сквозь лес бессознательного к Самости. Но, чтобы встреча состоялась, сердце должно быть преисполнено Журемой или иначе – Анимус должен быть отделён от Тени. Такое под силу лишь любви.
Но не просто так героиня встречает именно индейца тубинамба. Тупинамба всегда описывались как искусные и неустрашимые воины, то есть сопровождение тупинамба оберегает в пути. Но убережет ли это от самого тупинамба? Путь индивидуации далёк от простоты и схематичности. Индивидуация, мягко говоря, не нуждается в романтизации и разобьёт радужные фантазии быстрее, чем человек к ней приблизится. Она может произойти, а может и не случиться, но начавшись, индивидуация потребует гораздо большего, чем принесение в жертву своей персоны[45].
Индивидуация — это жестокий императив, подобно инстинкту бессознательный и неотвратимый. Это судьба. Журема в сердце из первого куплета становится дорогой сердца, путем индивидуации из второго[46]. Мы можем сопротивляться реализации своей Самости, но тогда, по словам Юнга, Самость поволочет нас в индивидуацию за волосы. Это объясняет всевозможную психосоматическую симптоматику пытающихся «убежать из священного леса». Сопротивляться Журеме можно с таким же успехом, как и воевать против тупинамба. Мы можем лишь делать свой (Эго) минимум (стрела в руке) и нам нужно Милосердие - Любовь (Журема) в сердце. Таким образом становится понятно, что путь, которым ведёт тупинамба это, в определенном смысле, путь «на Голгофу».
Начиная с первых миссионеров и заканчивая современными исследователями, тупинамба описываются, как племена, практиковавшие ритуальный каннибализм. Тупинамба, захватившие в плен своих жертв, приводили их к себе семью и делали её почетным членом. Пленённый в глубине леса, он считался воплощённым предком. Ему давали в жены одну из вдов племени, либо дочь его пленителя. Он не пытался бежать, а наоборот приобщался к работам семьи и даже завещал жителям селенья части своего тела. Быть принесённым в жертву считалось почётной и благородной участью. Ритуал выпадал на знаковые календарные даты, что могло занять у пленника несколько лет ожиданий . За это время у него, бывало, появлялись дети. Детей поедали при достижении 7-15 лет. Доставить мучения жертве не являлось целью у тупинамба, поэтому лишение жизни происходило максимально безболезненными способами. Затем тело жертвы расчленялось и варилось в котле, а из берцовых костей вырезались флейты, на которых играли во время таких ритуалов.[47]
Таким образом, по пути к Журеме, на встречу с Эго выходит Тупинамба, который, в случае отделенности его от того, что мы назвали бы Тенью или, иначе, с милосердием и любовью в сердце, становится проводником к Журеме. Как один из Кабоклос, Тупинамба, в некоторых верованиях выступает родственником Журемы, в каких-то отцом, а в каких-то сыном. А значит единая сила связывает их между собой. В тексте они являются метонимией друг друга. Проводник тупинамба из песни — это сама Журема, ведущая вглубь своего царства. Журема у кабоклу – это также некое духовное измерение мироздания, «Священный Лес», мир духа и сакральное пространство со своими королевствами и жителями.
Действия песен Кабоклос похоже на действия икарос традиционных племен Амазонии - оно всегда многомерно. Они призваны не только рассказать мифологему и показать её, но и дать почувствовать, погрузить в состояние проживания мифа. Сила этой песни Кабоклос направлена на организацию встречи с внутренним проводником.
Журема - Царица Леса, ей ведомы тайны растений и способы управления их Аше (духовной силой), в связи с чем её считают женской ипостасью Ориша Осайе, травника и первого курандеро, целителя. На более ранних, доколониальных исторических слоях общественного развития Журема репрезентирует Великую Мать в её архаических ипостасях. Выступает она также как совокупность частичных объектов, а частичные объекты её репрезентантами. Она - лес и всё живое, что там есть. Её голос слышен в пении птиц или стрекотании цикад, она в полёте бабочки и в красоте птичьего оперения.
Предстаёт она и в образе Священного растения. Журема — это австралийская акация, мимоза и питецеллобиум. Она белая, черная и красная. Дерево Журемы является предметом поклонения, считаясь самой Журемой. Ствол её дерева называют вратами входа в Иную реальность миров Журемы. Целебным и религиозным значением в культурах разных народов обладают mimosa tenuiflora (jurema preta) и mimosa hostilis (jurema negra)[48]. Они применялись в ритуалах Культа Журемы для изготовления напитка, известного как Вино Журемы (Vinho de Jurema). Позволяя заглянуть в будущее, Вино Журемы приводило к шаманским видениям и пророчествам. Кору дерева Журема используют для лечения кожных заболеваний, при ожогах, а также при слабости и истощении. Описаны различные ритуалы с использованием Вина Журемы в существующих афро-бразильских культах, таких как кандомбле и макумба[49], пожеланса[50] и торе[51]. В церемониях катимбы[52] Вино Журемы дают посвящаемым смешанное с травами, кашасой[53] или белым вином. Первоначальный Культ Журемы считался исчезнувшим, однако в последнее время находит новую жизнь и новых последователей.
Древний религиозный ритуал с напитком Журемы является основой самобытности, гарантией самоидентичности и формой этнического сопротивления коренных народов Бразилии – всем тем, что выражает и сам образ Журемы в бразильском психическом поле. Приём напитка из Священного дерева, тела самой Журемы, является архетипическим ритуальным символом, который мы находим в более позднем почитании Тела и Крови Христа в таинстве евхаристии христиан. Церемонии с Вином Журемы происходят ночью вокруг костра с пением песен Кабоклос и ритуальными танцами под открытым небом. Описываются также ритуалы посвящения (Trabalho da Jurema[54]), проводимые в горных пещерах. Это также упоминается в песне Кабоклос «Entra da Mata / Войди в Лес». Здесь мы предлагаем читателю вернуться выше и ещё раз прочесть её текст, после чего мы послушаем ещё одну песню Кабоклос, и двинемся дальше, выйдя на время из леса, вернувшись в города. Возможно лишь для того, чтобы понять, что город и лес едины, а «Работа Журемы» продолжается, где бы мы ни были.
|
Andréa Cathalá |
Êh Jureminha, é Jurema / Эй, Журеминья[55] |
|
Êh Jureminha, é Jurema
Sua folha caiu serena Jurema dentro desse Congá
Eu chamo os Caboclinjos da Jurema Para trabalhar |
Эй, Журеминья[56], ой, Журема.
Как безмятежно падают твои листья, Журема, Внутрь этой Конги.
Я призываю Кабоклиньос, служащих Журеме, Чтобы начать Работу. |
[42] Andréa Cathalá – Entra na Mata / Войди в лес (перевод текста песни Кабоклос - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
[43] Josii Yakecan e Andréa Cathalá - Jurema / Журема (перевод текста песни Кабоклос - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
[44] Тупинамба – племя, жившее в районах нынешнего Рио-де-Жанейро и Салвадора (штат Баия) индейской группы тупи-гуарани. Тупинамба описывались как искусные и неустрашимые воины.
[45] «… индивидуация требует борьбы с собственным характером и некоторого дистанцирования от него.», «…Однако индивидуация толкает сознание и самореализацию за рамки того, на чем останавливаются нормальные процессы развития под управлением генов, психики и общества. В действительности индивидуация во многом противоположна индивидуализму, хотя на ранних фазах она может включать в себя и напоминать некоторые аспекты последнего. Еще более важно то, что это психологическое воспитание, требующее для продвижения вперед полного участия сознательной личности. По сути, индивидуация направлена на то, чтобы сдвинуть эго-сознание за рамки установившихся личностных черт, привычек и культурных установок (то есть характера и «личности») к гораздо более широкому горизонту самопонимания и целостности – безличному и соприкасающемуся с тем, на что часто ссылаются как на мировую душу – anima mundi. Индивидуация порождает расширение сознания за пределы личного – к архетипическому или не-личному. Юнг называл это opus contra naturam.», «…Его конечная цель – это осознание и интеграция соматических, психологических и духовных уровней существа на индивидуальном и коллективном уровнях. Для того чтобы участвовать в этом большом человеческом начинании, индивидуум должен интегрировать некоторые фигуры и динамики коллективного бессознательного в гибкую сознательную идентичность, которая не подавляла бы для поддержания себя внутренне присущие коллективному бессознательному психические полярности, но скорее включала бы фигуры и энергии, постоянно поднимающиеся из глубин психики.» Мюррей Стайн. Принцип индивидуации. О развитии человеческого сознания.
[46] Ср.: «Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь». (Евангелие от Иоанна 4:6)
[47] Подробнее читайте у Ю.Е. Берёзкина в книге «Голос дьявола среди снегов и джунглей».
[48] Журема – это растение, напиток из растения, ритуал с использованием напитка, религия, практикующая данный ритуал и сущность, проявляющаяся в ритуале, приходящая из одноименного пространства.
[49] Макумба имеет африканские корни, но сочетает также элементы спиритизма и восточных культов. Большая роль в макумбе отведена поклонению теневым аспектам божеств, на основании чего её зачастую связывают с чёрной магией.
[50] Пажеланса – синкретизм индейских и африканских верований с элементами спиритизма и католицизма. Культ поклонения духам энкантаду - духи из мира Энканто. Например, речные духи Амазонки, такие как розовый амазонский дельфин-оборотень. Энкатаду – это зачарованный и очаровательный, что не только описывает обреченность оборотней на две личины, но и их воздействие на людей. Во многих деревнях Амазонии ходят истории, как когда-то в деревне появился прекрасный парень или девушка, в которых влюблялись самые красивые молодые люди деревни. Любовь сводила их с ума, а дух энкантаду обернувшись дельфином утаскивал их с собой в Амазонку. Энкантаду ищут земной любви, а люди, влюбившись в энкантаду, неземной.
В процессе ритуала жрецы (паже) впадают в транс под воздействием танцев и приёма растительных веществ.
[51] Торе – индейская традиция, сильнее выраженная в Северо-Восточной части Бразилии, ритуальная часть включает в себя церемониальные песни и танцы.
[52] Катимбо – религиозная традиция, представленная на Северо-Востоке Бразилии и вобравшая в себя элементы спиритизма Аллана Кардека, христианства, анголо-конголезских верований, синкретизм европейского оккультизма и индейских воззрений.
[53] Кашаса – традиционный бразильский крепкий спиртной напиток, получаемый из сахарного тростника.
[54] Буквально: «Работа Журемы».
[55] Andréa Cathalá – Êh Jureminha, é Jurema / Эй, Журеминья (перевод текста песни Кабоклос - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
[56] Линия Журемы состоит из женской фаланги – духов журеминьяс и мужской – журемейрос, являющихся младшими Кабоклос или Кабоклиньос.
Coincidentia oppositorum[57]
Дискурс большинства групп бразильских верующих семантически противопоставляет лес (floresta, mata, macaia) городу, деревне, селению. Но те, кого называют людьми леса, этническая группа кабоклу — это обычные жители городов, исторически занимавшиеся земледелием и торговлей, со своим признанным и уважаемым местом в общенациональной культуре. В то же время духи Кабоклос чествуются и призываются далеко за пределами этой этнической группы, и в городах, и в селеньях. Это переводит фокус нашего внимания с буквального восприятия оппозиций лес-город к символическому, где Лес синонимичен Бессознательному, а Город – Сознанию.
Мы уже обращались к противоположностям полов и их объединению шаманами, достигшего максимального выражения своего единства в образе Христа. Но сделаем к этому вопросу ещё один заход.
Хорошо знакомая ему с детства, идея противоположностей и их объединения, в том или ином виде проходит по всем работам Юнга. Она и в компенсаторной функции бессознательного, и в двойственной природе любого архетипа, и в бисексуальности психики. Объединение противоположностей – это распространенный мифологический сценарий, цель и итог индивидуации. Это юнговское Таинство Воссоединения[58].
При этом объединению противоположностей должно предшествовать их разделение из изначального единства. Вернемся к примеру с различением разницы полов и поколений в психике ребенка. Для прохождения Эдипальной стадии он уже вышел из тождества и теперь ему нужно, обнаружив различия противоположностей, объединить их под эгидой чего-то большего, чем он сам. В райском саду Эдема (или, скажем, Конги) все плоды и фрукты были ничьи, а значит, как бы его. Он обладал возможностями обоих полов, преимуществами всех поколений, не видя их разницы. Теперь, изгнанный, он вынужден идти по жесткой земле ограничений и диет. Райские фрукты, безгранично питавшие и расширявшие его, уже недоступны. Он уменьшается с каждым шагом. Из «Эдипа» ребенок выходит через принятие собственной ограниченности по отношению к чему-то большему, что объединяет противоположности. Противоположности пола объединяются осознанием человеческой биологии.[59] Противоположности возрастов объединяются родительской парой, исключающей его из своей «спальни». Ребенок объединяет некогда сформировавшихся отдельными мать и отца как не гомогенную пару, в которой ему нет места как равному. Родители бесповоротно преобразились для него. Теперь он видит их со стороны, с земли грешных. «Эдем» превратился в «закрытую родительскую спальню». В «наготе» их союза для ребёнка объединяются противоположности полов и поколений.
Это воплощение мифологемы о грехопадении, архетипическим эхом раздающееся на разных жизненных стадиях человека, являясь при этом образом пути индивидуации, которую человек проходит на разных уровнях. Она и в биологическом рождении в человеческий мир, и в рождении сознания из бессознательного, и в психическом рождении в фантазматический мир души, и в рождении в социум через сепарацию от родителей и родительских имаго, она и в рождении в мир коллективной архетипической Души.
Юнг писал, что в первой половине жизни человек реализует героический сценарий, на языке образов описывающийся борьбой с драконом. Это время для сепарации от материнского объекта[60], но и для отделения Эго от единства с Великой Матерью. Оно неизбежно влечёт за собой ограничения и односторонность установки в опоре на Эго. Вторая же половина жизни характеризуется перераспределением опоры на архетипическое и не-личное, для чего и готовилось крепкое, но пластичное Эго в первой половине.
Эдвард Эдингер, переработав термин Эриха Нойманна, говорил о трёх формах связи основных противоположностей — Эго-Самость, которая циклично то устанавливается, то прерывается в течение всей жизни. Эти формы - тождество, разделение и союз Эго-Самости. Юнг проводил аналогию между этим процессом и Великим Деланием алхимиков. Для них Вселенная изначально представляла собой единство, но была разделена посредством акта Творения, а задача алхимика - восстановить целостность в финальной стадии Конъюнкции (Unus Mundus) или Coniunctio Oppositorum.
Само являясь продуктом расщепления на бессознательное и сознание, достаточно крепкое и пластичное Эго становится способным выдерживать напряжение между другими противоположностями, не заваливаясь в предпочтение одного из двух, но предварительно распознав их как противоположности. Выдерживанием такого напряжения достаточно долго порождается некое третье по отношению к противоположностям – целительный символ (делающий противоположности целым, и исцеляющий), названный Юнгом трансцендентной функцией. Мы видели, как сложно Диего даже увидеть наличие другого мнения, услышать иную песнь Клары; насколько его голос ещё сильно смешан в гомофонии других голосов; как он делает всё возможное, чтобы песни другого не существовало. За этим лежит инстинктивная потребность в индивидуации, прокладывающая себе дорогу через сепарацию в «каннибалистических» влечениях орально-садистической стадии развития. Диего ещё грезит фруктами райского сада. Ему ещё только предстоит жесткая дорога прочь из Эдема. Это лишь одна из стадий процесса индивидуации, но в ней отражен и весь процесс целиком.
Mandelbrot Zoom 10^227
Общими чертами его можно обрисовать как последовательность тождественности-разъединения-союза Эго с архетипическими фигурами, такими как Персона, Тень, Анима/Анимус, Самость. Но если тождественность предшествует разделению, предваряющему союз, то мистерия архетипов нелинейна. Она подобна фракталу, где, выстраивая союз с Персоной, Эго проходит один из этапов точно такого же пути к союзу с Тенью, который в свою очередь уже содержится в движении к союзу с Анимой. Этот фрактальный танец подобий повторяет и одновременно воплощает мистерию союза Эго-Самость. Самость присутствует в каждом из этих этапов изначально, в его уникальном рисунке, но раскрывается в полной мере через движение Эго по каждому из них. И точно также мы можем смотреть на обратное движение – Самость вбирает в себя всё в бесконечном сворачивании фрактала танца Эго и архетипов. Она стоит до и после, перед и за, внутри и во вне.
В этом смысле человеческая расщеплённость на полярности не просто естественна, она необходима для воссоединения в новом качестве. Каждая из противоположностей содержит в себе ещё пару, и так список их множится бесконечно разветвляющейся ризомой, обнажая дуальную природу бытия. Сознание и бессознательное, я и Другой, Эго и Самость, Город и Лес. Когда-то все мы вышли из райского сада Эдема или первичных вод Плеромы - из обители Великой Матери Йеманжи. Мы покинули Священный Лес Мамы Журемы, очертив границы небольшого Городка своего довольно жесткого индустриального и технократического мира. Человечество и нуждалось в этом, и реализовывало Самость.
Одна из противоположностей всегда либо уже содержит в себе свою пару, либо порождает её посредством энантиодромии[61]. А значит своим существованием Лес поддерживает существование своей противоположности - Города. Помощь существ света райской Конги, силы Ориша или Кабоклос, направленные на тех, кто обращается к ним — это порождение и подержание глубинного психического гомеостаза. И ровно также люди города поддерживают Царство Богов и духов Священного Леса сознательностью своей духовной работы[62]. Нужно быть «горожанином», чтобы жить полноценной жизнью Души.
Отделённое должно быть достаточно крепким, чтобы джунгли не разбили каменную кладку, уровняв всё гомогенным тождеством; чтобы было где пережидать ночь, когда Лес шумит особенно громко. Но оно должно быть достаточно пластичным и гибким, чтобы не запереться в четырех стенах, чтобы за счет прокладывания тропинок в Лес и обратно, связывать своё бытие в совместное, а не единственное существование. Гомеостаз устанавливается с двух сторон.
Ритуалы внешней инициации, взросления, сепарации кроме перевода из одной социальной роли в другую, выражали внутренний переход, пересечение внутренней границы Города и Леса, результатом чего становилось знание об Ином мире, знание Другого. Взывающая подобно инстинкту из глубин психики каждого человека, инициация может принимать самые устрашающие формы в виду утраты самого института инициаций. Мы видим стремление к инициации в психозе, деструктивном поведении, самоповреждении и наркомании[63]. Но поиск инициации можно увидеть и в самом обычном поведении бунтующей молодежи, в искусстве и музыкальных субкультурах. «Потерянные дети» тёмных танцполов, озаренные вспышками стробоскопов и россыпями разноцветных лучей светомузыки – это дети ищущие. У Джеймса Барри[64] потерянные мальчики, не захотевшие взрослеть — это все те выпавшие из колясок, пока медсестры смотрели в другую сторону, и отправленные в Неверлэнд, так как никто их не забрал в течение семи дней. Потерянные родителями и так никогда не найденные. Мы можем думать о негативном материнском объекте в образе медсестры и вспомнить слова Д.В.Винникотта о том, что спрятаться для ребенка - счастье, но катастрофа – остаться ненайденным. Но не впадая в обвинения матерей, заметим, что именно негативная мать обеспечивает второе рождение ребенку, но на этот раз - в мир психический, фантазматический мир души. Объект рождается не только в ненависти, но и в отстутствии. Именно отсутствие объекта запускает галлюцинаторный контакт с ним, его интрапсихическую жизнь. На глубинном уровне это архетипическая сцена выпадения из Рая первичного тождества с Самостью, к союзу с которой будет взывать религиозный инстинкт, проявляющийся и в церковных, и в клубных танцах. Такие танцы – ничто иное, как бессознательная попытка воссоздать ритуал инициации, найти дорогу, ведущую за Городские стены в Священный Лес, обитель Самости. Но и в сознательности попыток им нельзя отказывать. Они отчетливо слышны на примере латиноамериканской[65] электронной и IDM сцены, всё чаще обращающейся за помощью к земле предков и её целительным образам. Всё сильнее слышна в её звуках распускающаяся на этой земле национальная идентичность.
| Nicola Cruz / S. Araguaya / Spaniol |
Folha de Jurema (feat. Artéria FM) / Лист Журемы[66] |
|
Eu vi chover, eu vi relampear Mas mesmo assim o céu estava azul Samborê, pemba, folha de Jurema Oxóssi reina de norte a sul
Sou brasileira mestiça, parceira, mulata Não tem ouro nem prata Do samba que sangra do meu coração Tua menina de cor Pedaço de pão, carinho Entrei no teu passo, malandro Eu não sou como a tal Conceição
Chega de tanto exaltar essa tal de saudade Meu caboclo moreno Mulato amuleto do nosso Brasil Olha, meu preto bonito Te quero, prometo, te gosto Pra sempre do samba-canção Ao primeiro apito do ano três mil |
Я видела, что шёл дождь, я видела вспышки молний, Но при этом небо всё равно оставалось голубым. Ликуй, лист Журемы, дрожа, В бескрайнем царстве Ошосси.
Я бразильянка, полукровка, метиска, мулатка. У меня нет ни золота, ни серебра, Лишь самба, текущая кровью в моем сердце. Я твоя цветная девочка, Твой кусочек хлеба, твоя любовь. Я двигаюсь в твоём ритме, твоими шагами, бродяга. Но я не Непорочная Дева.
Мы не будем прославлять тоску, Мой коричневый Кабокло, Мой мулат, амулет Бразилии. Мой чёрный красавец, смотри, Как я хочу тебя, как я люблю тебя, Я даю клятву, что эта самба будет вечной С самых первых нот и вот уже три тысячи лет. |
Одним из примеров таких манифестаций Леса в городской культуре, проявляющихся в сознательных попытках поисков своей идентичности в национальном контексте, является эта простая с виду песенка о любви девушки парду к черному парню. Уже с первых слов эта песня заявляет о необходимости не прямого восприятия, вводя религиозный дискурс. Противопоставление первых строк – голубое небо в дождь с молниями – является отсылкой к религиозному переживанию нуминозного с единством его двойственности и противоречий. Не зря это переживание часто описывается, как священный трепет – одновременное воодушевление и ужас при столкновении с потусторонним, которое можно попытаться описать лишь языком парадоксов. Оно говорит о двойственности самого образа Бога, как и любого архетипа. О возможности переживании этого состояния мы говорим, когда противоречия удерживаются достаточное время, без заваливания в предпочтение одного из двух. Когда светлая сторона Бога не рассеивает его теневые аспекты, а вспышки его молний и дождь не дают усомниться в голубизне небес. Это одновременное ликование и дрожь при переживании встречи с нуминозным. Об этом состоянии мы ещё будем говорить, когда наша песня уйдет глубже в леса Амазонии и коснется переживания miração или той Мистерии объединения, которая требует сознательной работы в той же мере, что и работы бессознательного.
Буквальный перевод слов «Samborê, pemba» отсылает к религиозным афро-бразильским культам Омолоко (Omolokô)[67] и Умбанда, где пемба – природный ритуальный мел, которым в террейро рисуются ритуальные символы и наносятся линии для перемещений людей и духов. Пемба может быть аккумулятором энергий разных духов и божеств, и бывает разноцветным. Являя собой символ объединения двух миров, пемба пропитан миром духов и является максимально земной материей. Самборе в Омолоко буквально означает «прыгать от радости» и подчеркивает момент максимальной проявленности духовного мира в пределах террейро. Это пик ритуала, когда энергия достигает максимального выражения. Совместно они произносятся в контексте потусторонней речи, как текст духов, проявившихся в ритуале. Таким образом духи обозначают своё присутствие и фиксируют его.
Образом максимального проявления потустороннего в песне становится лист Журемы, указывая на Кабоклу Журему как часть Линии Ошосси, Ориша Леса, становясь свидетельством его безграничного правления. Это Закон Отца в Эдеме Матери[68]. Лист Журемы также напоминает нам об Ориша Осайе, травнике и друге Ошосси, которого он обучил таинствам Леса. Осайе - Ориша листьев и Аше, находящейся в них или иначе – дыхание Ошосси, пойманное листом Журемы.
Понять происходящее поможет архетипичность сюжета. Пиковое состояние максимального объединения противоположностей мы находим в описании момента просветления Будды под деревом Бодхи. Будда фиксировал это состояние, призывая в свидетели богиню земли Стхавару касанием земли своими пальцами. Стхавара – не только имя Богини, но термин для обозначения всех сознательных и чувствующих, но лишенных способности передвижения существ, укоренённых подобно дереву или растению. Таким образом, призывая в свидетели своего просветления Стхавару, Будда призывает и дерево Бодхи, у которого он медитирует. Если мы вспомним, что Журема — это Богиня-мать всей лесной жизни, и сам лес, а Мара – это теневые аспекты самого Будды, которыми он уравновесил свои совершенства[69], то всё становится на свои места. Будда объединяет Мару в себе, укореняясь и прорастая в дождь и молнии, и одновременно достигает голубого неба своей кроной через практики совершенств[70]. «Samborê, pemba, folha de Jurema» — это призыв в свидетели листа Журемы в момент просветления. Некоторые ритуалы Культа Журемы проводятся сидя под её деревом.
Происходящее в песне дальше – по сути – разворачивание момента просветления первых строк в процесс, но для нас это хорошо отражает фрактальную природу архетипического поля и движение сквозь него в процессе индивидуации.
Разворачивается он одновременно на разных уровнях. Далеко не последнюю роль играет уровень человеческой телесности, что хорошо подчеркивает выбранный музыкальный жанр, настроение композиции и подробное описание телесных признаков, таких как цвет кожи. Чувственность текста говорит и о «южном темпераменте», где телесности отводится значимое место.
Человеческая телесность становится вместилищем запредельного, в очередной раз сигнализируя о единстве противоположностей, взаимной необходимости Леса и Города друг для друга. Черный амулет Бразилии – никто иной как сам Ошосси, гимн преданности которому поёт Кабокла Журема в рамках ритуала, исполняемого служительницей Культа. Кабокла Журема вселилась в её тело или, скажем иначе, «оседлала своего коня». Этим она проявляется в мире людей, легитимизируя вторжения бессознательного. Через свою обретенную телесность она воплощает и Ошосси, линией которого следует. Поэтому она его «кусочек хлеба». Это его она проявляет в таинстве своей евхаристии Тела и Крови, Вина Журемы. Это в его темпе она движется, засвидетельствовав опечатками своих стоп его шаги. Именно к Самости ведёт Анима стопами нашего Эго. Поэтому она не «непорочная», ведь Эго должно удерживать Святость Бога с Его порочностью. А на человеческом уровне - свою укорененность в телесности, а значит свою «порочность», а вместе с тем и свою принадлежность небесному или Лесному.
В отрицании непорочности лежит упоминание Непорочной Девы, связываемой с прославлением тоски. Это тонкая грань энантиодромии, место её пересечения. Отрицая Непорочную Деву, Журема её порождает как свою противоположность; упоминая её в гимне, она её прославляет. Дева Мария становится порочной (воплощенной) Журемой, обнаженной красавицей Леса, а Журема Богоматерью.
Необходимость телесности, как проявленность Божественного в земном, мы можем поразглядывать и с других ракурсов. Телесность Журемы, её правление лесами, закреплена вполне земным деревом Журемы. Дерево Журемы – это сердце леса, говорят кабоклос. Телесность самого дерева антропоморфно уподобляется человеческой. У дерева Журемы есть ноги, руки, голова, нос, рот и т.д. Описание Кабокла Журема часто очень детальны, почти ощутимы — это прекрасная лесная дева, очаровывающая своей красотой и завораживающая своими движениями.
Ликующие дрожью в переживании нуминозного, листья Журемы ловят ветер дыхания Ошосси. Медиатором выступают не только листья. С проникновением дыхания Бога связывают и движения медиума/шамана/служителя культа при входе и выходе из транса. Они в потрясываниях его тела, напоминающих дрожание дерева и листьев на ветру. Подробное описание образа Журемы, её молодого девичьего тела или заботливой матери, готовит медиума к сверхсенсорному, очень тактильному контакту с образами бессознательного.
Максимальное выражение телесности достигается не буквальными танцами на танцполах, в террейру или у ритуального костра, и даже не в сборе и приготовлении напитка Журемы, а в порождении ими символа единства противоположностей. Мы увидели его в первых же строчках и немного подступили к нему через образ Журемы, как Богоматери, но отступим на время немного назад, к синтезирующей функции Журемы, с помощью которой порождается этот символ. Она не только качает своих детей как листья, но она и сбрасывает их, сопровождая в землю, к своим корням. Журема удерживает собой поле противоположностей, пространство Священного Леса, собирая себя из фрагментированных частей всех его представителей, становясь вечно голубым небом и сверкающими молниями даже в одной капле дождя. Проделанная на сознательном уровне эта «Работа Журемы» становится дисциплиной или духовной диетой курандерос[71].
Листья Журемы, ловящие дыхание Бога, для служителей Культа — это ещё и страницы священной книги, плоды Древа познания, читать которые можно в состоянии транса, отведав этих плодов. Плоды Древа познания облекаются в плоть инверсией религиозного языка. Зачастую песни, воспевающие антропоморфизм Журемы, на одном из уровней описывают процесс сбора и разделения частей дерева Журемы для приготовления одноименного напитка. Для адептов Культа, уходящего корнями во времена отсутствия письменности, это было и способом сохранить рецептуру. Так песни стали хранителями памяти и нитью, связывающей времена, поколения и культуры.
Португальский язык хорошо выражает религиозную полисемию песен Культа Журемы. Космогонический миф, разыгрываясь в пределах террейро, становится метонимией внутренней мифологемы движения сквозь инициатические архетипы. Журема – это дерево, качающееся на ветру, но это и Богиня, ликующая в Царстве Невыразимого, это внутренняя мать, укачивающая внутреннего ребенка[72], и это Анима, ведущая тропами Самости. Мы встречаем здесь всё ту же фрактальную структуру архетипического поля.
Устная традиция позволила достичь такой метафоричности поэзии, что многогранность образа Журемы раскрывается даже в простых с виду песнях городов. В этой песне Журема выступает и структурой архетипического поля, и индивидуальный путем, и самой Бразилией - метиской множества своих народов. Журема синтезирует разрозненные части целого воедино. Можно сказать, что она сшивает знаки в символы. Она собирает россыпи противоположностей архетипически, семантически и ритуально в единое поле.
Вариация[73] Роббина ван дер Круссена[74], рассчитанная только на очень громкое звучание и хорошую акустику, делает акцент на психоделическом эффекте так называемого «голоса Журемы». Беря за основу классическую дабовую технику Круссен деконструирует исходный дискурс, реконструируя Внегородской нарратив. Из оригинальной версии он оставляет для большей части композиции перебор viola caipira[75], напоминающий о Городе (Эго), сохраняя хоть что-то "человеческое", и добавляет пластичную басовую линию. Текстом становится мелко нарезанный и пересобранный заново вокал с погруженными под толщу потусторонних вод осколками слов. В них впаиваются наложенные друг на друга вдохи и выдохи, расслаивающиеся и множащиеся в вибрирующей матрице звучания. Всё то, что обычно является даже не вспомогательным, а вообще необязательным аккомпанементом, неприглядным фоном или незначимым элементом здесь выходит на передний план. Дрожащий эффект текста постепенно усиливается и становится похож на взмахи крыльев, то приближающиеся, то резко вспорхнувшие прочь. Они начинают кружить вокруг, сотрясая потоки звука. Затем растягиваются и сливаются в тонущем и всплывающем эхо. Привычные слова расплавленным потоком появляются лишь однажды и сводятся к минимальному, почти фоновому монотонному повторению основного объекта для концентрации перед прыжком в запредельное – сердце слушающего. Образ Журемы здесь составляется из цифровых рисунков обитателей леса. Хлопающие крылья и шипение змеи, жужжание насекомых и дрожащие на ветру листья. Стрекотание в гуще леса, треск ветки и перекатывающиеся волнами клубящиеся облака. Двойственность Журемы обозначена в амбивалентном воздействии звучащего – она успокаивает и усыпляет, и она врывается и сотрясает. Песня Журемы, дочери и матери Тупинамба, звучит чарующей флейтой из берцовой кости и безболезненной благородной участью, ужасает «воинственным кликом» и разливается «любовным ознобом»[76]. Она собирается из раньше казавшихся разрозненными частей и рассыпается на мелкие частицы, чтобы вновь вырасти перед тобой в единое, всё увязывающее и вбирающее в себя пространство живого Леса.
Нужно подробнее сказать про автора оригинальной версии - Николя Круза (Nicola Cruz), у которого на аргентинском лейбле Zizek Records не так давно вышел второй альбом - Siku. Николя родился во Франции, но его родители из Эквадора, и в Эквадоре он создаёт свою музыку. Она содержит в себе европейские влияния и электронное танцевальное звучание, но корнями уходит в южноамериканский фольклор. Именно в нём Николя черпает своё вдохновение. Космогонические мифы в его с виду обычных танцевальных работах находят выражение в проступающих звуковых орнаментах коренных народов, в переложении музыкальных традиций его предков на язык современного Города. Для этого он использует и мелодии шаманов своего родного региона, и ритуальные инструменты. На новом альбоме одним из таких инструментов стал Сику - древний духовой инструмент, использующийся для игры «музыки ветра», начиная ещё с доинковых культур Анд.
Сику состоит из двух частей - Ира (на языке племени аймара[77]: Ira, идущий впереди) и Арка (Arka, идущий следом). Традиционный ритуал исполнения на Сику выражает непрекращающийся гармоничный диалог между Ира и Арка. Ира задаёт вопросы, а Арка на них отвечает, и эти ответы Арка становятся новыми вопросами Ира. Такая комплиментарность является основой мировоззрения коренных народов Анд. Для них взаимосвязанность всех существ и явлений, их взаимодополнение - основа бытия. Для нас это прекрасный пример единства противоположностей или Coniunctio Oppositorium Юнга.
То же самое понимание мы находим в основе буддийской Пустоты или пустотности всех явлений. Для буддистов ни одно из существ и явлений не существуют отдельно сами по себе, но лишь во взаимосвязи друг с другом. Это понимание сильно отличается от европейского картезианского взгляда, приведшего не только к изолированности людей друг от друга, но и к отделению от жизненных сил Природы и от Священного Леса Души. Не удивительно, почему именно ощущение внутренней пустоты сопровождает нарциссические расстройства, о которых психоаналитики говорят, как о чуме нашего времени. Справедливо будет отметить, что «влечение к жизни» не просто угасает, но значительно перевешивается «влечением к смерти». Вероятно, в такой изоляции от связанности с природой и другими людьми, в отрыве современного общества от глубинной взаимосвязи со своей и мировой Душой стоит искать причины и расстройств аутистического спектра.
На первом альбоме Prender el Alma (2015), Николя исследовал вопросы развития сознания и духовности, и то, как они связанны с музыкой андского и африканского происхождения. На втором он расширяет источники своего вдохновения и до других культур, сотрудничая с артистами из разных уголков мира. Он использует для создания своих композиций и ситар, и африканские ритмы, и мотивы самбы, сохраняя при этом структуру мифологемы, которую взял из наследия своих предков. Исконные инструменты наполняют глубину его электронного звучания жизнью, из-за чего сам Николя называет свою музыку «тёплой».
В контакте с мифологическим полем своих предков он находит источники своей идентичности и вдохновения. Такой подход является исцеляющим и целительским. Он наследует культуру шаманизма. Его мы слышим в целительных песнях курандеро[78] – икарос.
Вспомним описанные Леви-Строссом рассказы или песни шаманов и племенных целителей, помогавших членам племени проходить через сложные жизненные ситуации. На каждую такую ситуацию у шамана была отдельная песня. Чем больше шаман знал песен, тем искуснее было его мастерство и тем более сильным он считался. Эти песни помогали вернуться из состояния болезни, сложности или безвыходности к изначальному состоянию без запутанности и конфликта. Например, шаман пел мифологему о том, как проходит естественная беременность и роды роженице, у которой никак не получается разродиться. Леви-Стросс говорит, что в течение этой песни она успокаивается, уходит сопротивление и страх перед родами, и вот уже ребенок готов появиться на свет.
Для этого шаман погружается в состояние проживания изначального, не запутанного. Или, как пишет Карл Кереньи, в этот момент он является не просто рассказчиком мифа, но и проживающим этот миф, а одновременно и мифотворцем. Он должен сделать шаг назад, к самой «почве» бытия, как тореадор отступает на шаг перед ударом[79].
Про это же говорит пожилой «сикури»[80] из племени аймара: «Сикури должны погружаться в вопросы мироздания в великой гармонии между Ира и Арка».
Для Юнга рассказчик мифов именно это и делает - погружается в вопросы мироздания, возвращаясь в первоначальное время, к истокам, вглубь ἀρχή[81] - в мировое единство, где перед ним заново раскрывается символическая жизнь. Мы можем говорить, что это и есть состояние взаимосвязанности всех явлений. Или другими словами – пространство Чистых земель, Священного Леса и Конги. Великая гармония между Ира и Арка – ничто иное как союз Эго-Самость, целостность Coincidentia oppositorum, Мистерия Воссоединения[82], Священный Андрогин.
Возьмём песню Voz de las Montañas[83], Голос Гор, во многом повторяющую вокальные приёмы амазонских курандеро. С одной стороны, она про потоки, стекающие с гор хрустальными каскадами воды, сверкающими отражениями любви. Но в то же время она рассказывает миф о созидании мира, сознания, воссоздания союза с Самостью. Она об исцелении и целостности.
В ряде мифологий говорится о космических реках, ниспадающих с небес. Стержнем мироздания они пронизывают сразу верхний, срединный и нижний миры - мир Небес и Богов, наш мир людей и мир мертвых. За образом реки можно увидеть символизм медиатора, посредника между мирами. Тогда голос гор — это глас Богов, Анима или Душа, способная звучать и озвучивать. Эта она является той песнью, что звучит между Ира и Арка, она - сама Ось между Эго и Самостью.
Можно вспомнить четыре реки, текущие с горы Меру - центра всех материальных вселенных в космологии индуизма и буддизма, а также Священную Гангу, миф о нисхождении которой, высеченный в скале, мы видели в 2014-м в Махабалипурам во время Духовного путешествия МААП на юг Индии.
Для многих цивилизаций древности близость к реке являлась важнейшим для выживания вопросом. Река с тех давних времён ассоциировалась с жизнью и плодородием.
Река выступает также символом очищения, восстановления и исцеления. «Возращение к истокам» реки, таким образом, можно рассматривать как возвращение к мировому изначальному единству ἀρχή. Оно описывает состояние контакта с Душой, моменты осознания связанности людей и явлений, глубинной взаимосвязи Города и Леса. И тогда именно любовь[84], о которой поётся в этой песне, предстаёт всё связывающим символом. Любовь, заполняющая смыслом пустоту.
Так, работа Журемы не ограничивается Лесом и включает в себя Город. Мы обнаружили влияния Леса на Город, потребность горожан в контакте с Лесом, а в Городе тропы в Лес и сами постарались пройти одной из них, чтобы подчеркнуть фундаментальность Coincidentia oppositorum. Но теперь вернемся обратно в леса, зайдя немного глубже и познакомимся с Санто Дайми – религией Леса, а за ней и с племенами Амазонии, чтобы увидеть иное отражение взаимосвязи противоположностей - влияние Города глубоко в Лесу.
[57] Мирча Элиаде. Coincidentia oppositorum.
[58] Mysterium Coniunctionis.
[59] «Скала Биологического» психоанализа.
[60] Поэтому широкое применение в современном юнгианстве находят психоаналитические взгляды и методы, а Школа Развития, делающая акцент на объектных отношениях, заняла значительное место среди других юнгианских школ.
[61] Энантиодромия – превращение чрезмерной крайности в свою противоположность.
[62] «Тот, кто познает Бога, имеет на него влияние.» К.Г.Юнг. Ответ Иову.
[63] Луиджи Зойя. Наркомания. Патология или поиск инициации?
[64] Джеймс Мэтью Барри – шотландский литератор, автор произведений о Питере Пэне.
[65] В виду всё большего распространения использования этнического звучания в IDM Латинской Америки ограничимся очень субъективной выборкой и призовем к самостоятельному поиску и изучению. К примеру, аргентинец Chancha Vía Circuito соединяет в звучании цифровую кумбию и даб. Желанные гости крупнейших музыкальных фестивалей мира Dengue Dengue Dengue! из Лимы отталкиваются от перуанских музыкальных и религиозных традиций в своих экспериментах с дабстепом и драм-н-бэйс, периодически сочетая их с колумбийской кумбией. Музыка сельвы и латиноамериканские ритмы раздаются и за океаном, на берегах Туманного Альбиона, считающегося центром современной электронной сцены, и хорошо слышны в эмбиент и даб полотнах очень популярного сейчас El Búho.
[66] Nicola Cruz / S. Araguaya / Spaniol - Folha de Jurema (feat. ArtériaFM) (перевод текста песни - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
[67] Омолоко – афро-бразильская религия, синкретизм африканских культов, спиритизма и верований индейцев Амазонии.
[68] Буквально этот Закон (или, скажем, диета) выражен в ритуальных ограничениях на сбор листьев Журемы и других её частей для приготовления Вина Журемы. Никто не может просто так сорвать и единого листа с Дерева Журемы.
[69] Шесть Совершенств или Парамит: щедрость, дисциплина, терпение, усердие, медитация, мудрость.
[70] «Говорят, ни одно дерево не сможет дорасти до рая, если его корни не достигнут ада. Двузначность движения заложена в природе маятника. Христос не запятнан пороком, но в самом начале он встречается с Сатаной, Врагом, представляющим противоположный полюс огромной напряженности, предвещаемый приходом Христа, внутри мировой психе, сигнализируемой приходом Христа. Сатана есть "misterium iniquitatis" (тайна несправедливости (лат.)), сопровождающий "sol institiae" (солнце справедливости (лат.)), так же неразлучно, как тень сопутствует свету на всех его путях; поэтому Эбиониты и Эвхиты считали, что один брат остается верным другому брату. Оба они борются за царство: один - за царствие небесное, второй - за "principatus huius mundi" (главенство в мире сем (лат.)). Мы слышим высказывания о "тысячелетнем" царстве и "приходе Антихриста", звучащие так, будто бы двое братьев поделили между собой миры и эпохи. Таким образом, встреча с Сатаной была не просто делом случая: она - необходимое звено в цепи.» К.Г.Юнг «Эон».
[71] Подробнее о диете мы поговорим ниже, в разделе «Диета для человечества».
[72] О связи образа Журемы с родительскими имаго и ценности их положительного заряда, говорят песни, где Журема укачивает детей и готовит их к жизни в лесу. Она не даёт своим детям-листьям упасть. Уместно вспомнить слова Фрейда о том, что ощущение ребенком безусловной материнской любви сделает его непобедимым.
[73] Nicola Cruz / Salvador Araguaya / Spaniol - Folha de Jurema (Crussen's Creamy Cocodub)
[74] Плейлист Robbin van der Crussen на бэндкэмп.
[75] Viola caipira – традиционная бразильская десятиструнная гитара, струны которой натянуты в пять рядов по две струны в каждом. Основной инструмент музыкального направления кайпира юга Бразилии.
[76] "...Гольдмунду же грезился совсем иной образ, иначе звучала в нем буйная песнь смерти – не суровым костяным перестуком, а скорее сладким и призывным напевом, матерински-ласково манящим в родные пределы. Там, где смерть простирала свою руку в жизнь, песнь эта подобилась не только гортанным, воинственным кликам, в ней слышны были также глубина и нежность, вздохи осени и сытое гудение ветра, и крохотный огонек жизни еще светлее и ярче разгорался с приближением смерти. И чем бы ни была смерть для других – воином, палачом, судьей или злой мачехой, - для него она была матерью и возлюбленной, и зов ее был зовом любви, а прикосновение – любовным ознобом..." Герман Гессе. Нарцисс и Гольдмунд.
[77] Аймара – южноамериканская этническая группа Андского региона, живущая в высокогорных районах озера Титикака со сторон Боливии и Перу, а также на севере Чили и Аргентины. Мы познакомимся с аймара и их богатой культурой в следующем Духовном путешествии МААП – в Боливию.
[78] Курандеро – шаманы-целители региона Амазонии.
[79] Карл Кереньи, Карл Густав Юнг. Душа и миф.
[80] Сикури – исполнитель на Сику.
[81] ἀρχή – архэ (начало), первооснова, первоэлемент мироздания в досократовской древнегреческой философии.
[82] Mysterium Coniunctionis Карла Юнга. Также читайте работу Эдварда Эдингера «Введение в «Mysterium Coniunctionis» К.Г.Юнга.
[83] Nicola Cruz - Voz de las Montañas (con Minük), в этом контексте также обратите внимание на композицию Nicola Cruz - Eclipse с первого альбома Prender el Alma (2015).
[84] Здесь можно вспомнить «Журему в сердце» из песни Кабоклос Josii Yakecan e Andréa Cathalá - Jurema / Журема, о которой шла речь в разделе "Живущие в глубинах леса".
Лесная Доктрина.
|
Andréa Cathalá e Paul Mallon |
Naturalmente / Естественно[85] (Падриньо Алфреду, Санто Дайми)[86] |
|
Eu estou aqui, naturalmente vim Naturalmente sigo para ser feliz
Quem está aqui, naturalmente vêio, Naturalmente segue, sem ter arrodeio
Salve aqui na mata Quem aqui chegou Salve quem ordena E salve quem chamou
Esse é o tempo da sabedoria Estou aprendendo o que eu não sabia
O que eu não sabia A natureza tem Deus está vivendo Vamos viver também. |
Я здесь, Я пришел естественно, И я следую естественно Тому, чтобы быть счастливым.
Те, кто здесь - Пришли естественно, И следуют естественно, Без принуждения.
Храни тех, кто остался Здесь, в лесу. Храни тех, кто вопрошал. И спаси тех, кто взывал.
Это время Мудрости. Я изучаю то, Чего не знал.
Чего не знал – – есть у Природы. Бог живёт. Давайте жить и мы. |
Зарождение Санто Дайми, Учения Леса, можно отсчитывать от первой декады двадцатого века и момента, когда сын рабов с сахарных плантаций Раймунду Иринеу Серра, приехал в леса Амазонии на плантации каучука для демаркации границ Бразилии, Боливии и Перу. Там Раймунду попал на шаманские церемонии индейцев Амазонии, где он откуда-то свыше получил указание некой Святой женщины остаться одному в лесу на неделю, питаясь только варёной маниокой без соли, и вновь пройти ритуал. Раймунду в точности выполнил указания и во время повторной церемонии ему было откровение с чистым визуальным содержанием, названное в последствии «мираж, видение» (miração) в учении, которому он положит начало. В ту ночь в ярком видении ему явилась очень красивая женщина, стоящая на Луне. Она назвалась Королевой Леса (Rainha da Floresta), а Раймунду, католик с детства, распознал в ней Деву Марию. Руководства Королевы Леса он будет получать в течение всей дальнейшей жизни.
Неизвестный автор.
На изображении мы видим Местре Иринеу в центре. За спиной Местре - Дева непорочного зачатия в чистом пространстве miração. Слева один из Падриньо Учения – Себастио Мота де Мело. Справа орел, полёт которого к солнцу символизирует достижение miração.
Одним из таких руководств станет наказ записывать и петь песни, чему, Раймунду, никогда не писавший стихов и не певший, сначала воспротивился. Но Королева Леса вновь обратилась к нему и сказала, что это не его забота, он должен просто записывать и петь.
Такова легенда появления учения Санто Дайми и его основателя, ставшего для своих последователей Местре[87] Иринеу. Santo переводится с португальского как Святой, а Daime образовано от глагола Dar – давать, часто употребляемого в христианских молитвах на португальском[88]. Учение синкретировало в себе католицизм, спиритизм, традицию кабоклос и индейские ритуальные практики племен Амазонии. От последних Лесная доктрина взяла также применение отвара из священных растений индейцев, именуемого Вином Душ или мёртвых (Vinho da almas) или в Учении – чаем, и самим Санто Дайми.
Королева Леса, как и Кабокла Журема в традиции Кабоклос – это силы внешнего мира, лес и сама Природа, но это и Священный образ Души, наставляющий и ведущий на пути самореализации. Как и в случае с Журемой, Королевой в Санто Дайми называют и Священное растение. Королева это психотрия зелёная (psichotrya viridis), известная у амазонских индейцев как чакруна. В состав чая Санто Дайми входит множество других растений лесов Амазонки, в т.ч. так называемых энтеогенов, а его рецептура строго контролируется.
Здесь необходимо подчеркнуть, что в задачи данной статьи не входят психиатрическая, медицинская, моральная или какая-либо иная оценка приема лекарственных и психотропных средств и субстанций из растений лесов Амазонки. Нашей целью является выявление символического значения применения этого инициатического инструмента, а также его мифологические выражения, укоренённые в коллективном поле, названном Юнгом объективной психикой. Именно богатая символическая жизнь, насыщенная жизнь Души, а не приём каких-либо средств, по нашему убеждению, являлась залогом исцеления в истории коренных культур. Поэтому призываем вас воспринимать перечисленные в данной статье растения и ритуалы, связанные с ними, удерживаясь на символическом уровне.
Как мифологический и интрапсихический образ, Королева Леса несет синтезирующую функцию. Она - сама Природа, повелительница стихий, порождает их единство в Священном Лесу, Царстве Самости. Как Дева Мария она Мать Божественного дитя, но она Дева непорочного зачатия[89], а значит, стоя на Луне, она находит опору на почве бессознательного, вырастая из творческого пространства символического. Она и само это пространство, как мы видели на изображении выше, где Королева Леса присутствует в центре чистого пространства miração. Вспомним Журему, которая в традиции Кабоклос выражает также духовный план мироздания, «Священный Лес», мир духа и сакральное пространство. Об этом же говорил язык парадоксов голубого неба в дождь с молниями[90].
Королева Леса. Неизвестный автор.
Санто Дайми – это музыкальная и танцевальная традиция, в её основе стоит пение гимнов Местре Иринеу и других отцов или Падриньо Учения. В представлении приверженцев Санто Дайми гимны приходят из духовного измерения, канал к которому может открыться во время церемонии, концентрации или медитации. Гимны — это плоды miração и интуитивных озарений.
Но не все озарения становятся частью псалтырей и сборников гимнов Санто Дайми. Недостаточно просто получить гимн. Он должен быть внутренне связываемым в единое смысловые поле получившего гимн, быть частью его жизненного и мистического опыта. Гимн должен быть подтвержден общиной и всей жизнью принявшего его. То есть, настоящее получение гимна – это индивидуальная, коллективная и внеличностная работа одновременно. Один из Падриньо Санто Дайми, Марио Роджерио, говорил, что на внеличностном уровне, или скажем, в пространстве Леса, есть некий Дом Гимнов, где на больших полках, озарённые разноцветным свечением хранятся гимны. Часть из них уже получены, а часть только ждёт своего времени прийти в мир людей, воплотиться в стенах Города. Гимны несут и просветительскую функцию, и психологическую. Они учат, поощряют, успокаивают, пробуждают и лечат. Они призваны описать внутренний мир слушающего, познакомить с ним и примирить.
Кроме того, далеко не каждая церемония, связанная с приёмом Санто Дайми приводит к miração. Даже Местре Иринеу должен был пройти подготовку и очищение, находясь в одиночестве в лесу и соблюдая диету[91]. Даже говорят, что самые первые видения Местре были далеки от светоносных и благостных – это были видения, наполненные ужасающими образами Дьявола.
Адепты Санто Дайми считают, что для поистине яркого и глубокого духовного опыта, человек должен созреть. Это практика всей его жизни – его мысли, чувства, его отношения с другими людьми и с миром. Всем собой он должен петь свою истинную природу, быть максимально честным и чистым выразителем своей Души. Если наше сердце не вдохновлено любовью Бога[92], оно обвинит нас во время ритуала[93]. Ритуал Санто Дайми, как и ритуал Журемы это символическая смерть, хотя по описаниям разных последователей этих течений, собранным при подготовки данной статьи, эта символическая смерть субъективно переживается как реальная. Юнгианцам хорошо известно, каким болезненным в анализе может быть процесс интеграции Тени – всех отринутых когда-то частей Я из-за несовместимости с сознательным представлением о себе. Сознательная часть может так сильно держаться за приемлемый образ себя и своих представлений о мире, что Тень начнет сначала стучаться в Городские ворота, затем попытается их выбить, а после просто сметёт их бурным потоком своих тёмных вод. За тождеством Эго-Тень следует разделение.
Описания приема Санто Дайми содержат истории об ужасающих существах и диких животных, терзающих практика, бесах и инопланетянах, охотящихся за ним. Обо всём этом можно думать, как о манифестациях теневого содержания психики. Эффект приёма также связывают с состояниями сильных физических и психических страданий, невыразимой скуки, жгучего стыда и дичайшей вины. Нужно воспользоваться этим, каждый раз, когда такое происходит, считают последователи Санто Дайми, ведь этот момент священен. Нужно не упустить его, а обратиться с мольбой, чтобы Сила Санто Дайми дала тебе возможность исправиться, преобразовать себя, научиться у этого. Или, другими словами, нам нужно войти в сознательный контакт с Тенью, чтобы после разделения прийти к союзу. Союз с Тенью пульсирует фрактальной структурой и позволяет увидеть, что за ней всегда стояла Самость. Такой мольбой может стать песня, а гимн - воистину Спасителем.
Miração в Санто Дайми - это не просто видение. Для адептов Учения — это цель и действие. Это участие сознания в Божественной мечте или сне Божества, формирующем мир[94]. И тогда гимн становится медиатором между мирами Леса и Города, связующим символом и скрепляющей материей. Гимн, рождённый в miração от контакта с Королевой Леса — это Божественное дитя двух миров. Это Сын Человеческий Библии[95]и Божественный младенец[96] Юнга. Это воплощающий союз Эго-Самость символ.
На архетипическом уровне Королева Леса — это манифестация Анимы, ведущая в заповедный лес Самости. Или, другими словами, она призвана уравновесить одностороннюю установку Эго контрсексуальной противоположностью[97], но для этого к ней нужно повернуться лицом, а не маской Персоны, она должна быть отделена от родительских имаго[98] и очищена от влияния Тени - сердце должно быть наполнено любовью. Это процесс индивидуации - тождество-разделение-союз с каждым из этих архетипов и комплексов по отдельности, но в то же время совместно. Он идёт не последовательно и даже не параллельно. Это единый процесс, разносящийся фрактальным эхом от более глобального - установления союза Эго-Самость. На примерах Культов Журемы и Доктрины Санто Дайми мы хорошо видим, что процесс разделения и установления союза с Тенью является частью и отражением таких же процессов с Анимой, что в свою очередь отражает и содержится во вмещающем в себя всё процессе установления союза Эго-Самость. Каждому из таких процессов должна соответствовать церемония инициации – инициация в Персону, в Тень или в Аниму, которые являются репетицией, но в то же время и актами большой инициации в союз Эго-Самость. Поэтому можно назвать эти архетипы инициатическими.
Церемониальная составляющая Лесной Доктрины разнообразна и не сводится к приёму чая (chá). Она очень подробно расписана в соответствии с календарём. В неё входят саморефлексия, трудотерапия, медитации, службы в церкви, работы с растениями в лесу, танцы, песни и многое другое. Это постоянная групповая и индивидуальная работа. Особо выделяется процесс «Великой работы Учения» или Фейтио (feitio), состоящий из локализации, сбора, транспортировки, мойки, очистки, взбивания и приготовления Санто Дайми. Она, как и сбор Журемы, подчиняется строго регламентированным ритуальным правилам, соблюдаемым со спокойной преданностью и максимальным уважением. Каждый из этапов сопровождается пением определенных гимнов. Это один из самых праздничных ритуалов Братства, требующий совместной работы и индивидуальной концентрации. Женщины берут на себя приготовление листьев Королевы, а мужчины лианы Ягубе. Каждый элемент ритуала сакрализируется и становится духовной практикой. Даже когда кастрюли отправляются на огонь, это проживается как внутренний символический процесс очищения, трансмутации и возгонки чистых капель Души. Этот ритуал восходит к истокам коренных народов Амазонии. Мы с вами видели его в приношениях и песнях Журеме. Подобные ритуалы существуют и в племенах Амазонии, культивирующих Священные растения Учителя.
Физически это тяжелая работа. Ритуал Фейтио происходит одновременно на символическом, умственном, эмоциональном и физиологическом уровнях.
Сакрализируются также форма и убранство церквей Санто Дайми, церемониальные одежды и атрибуты. Для церемоний введена специальная танцевальная система, чередующая ритмы вальса, марша и мазурки, которая долго репетируется, и сама является духовной практикой. Результатом репетиций должен стать совместный ритуальный танец в единстве движений, музыки и пения гимнов.
Неизвестный автор.
Звезда – часть церемониальной одежды Санто Дайми. В шестиконечную звезду вписаны Солнце и Луна (символ Королевы Леса), а также Орел, как символ безграничного видения птицы, парящей над тёмными облаками невежества.
Санто Дайми является практикой сознательного осуществления Coincidentia oppositorum, а значит имеет дело и с дихотомией Жизни и Смерти, рассматривая их как пространства этой практики. Можно было бы сказать, что от африканских корней и христианства Доктрина наследует знание о пересечении границы царства смерти[99], от спиритизма Кардека - общение с миром по ту сторону жизни, но и в гораздо более ранних воззрениях многих коренных народов Амазонии прослеживается убежденность в существовании загробного мира и различных способах контакта с ним.
Практика Санто Дайми это практика священного перехода границ – сознания и бессознательного, яви и сна, человеческого и божественного, Города и Леса. Практикуя переход в церемонии, адепт практикует и переход границы по ту сторону жизни и смерти. Обретением навыка чистого видения miração, достигается то, что в классической йоге называется читта-вритти-ниродхах[100], а в буддизме ваджраяны и дзогчен состоянием чистого присутствия (знания, видения) - ригпа. Как изначальная недвойственность, ригпа содержит в себе противоположности в единстве, а как синоним чистого знания (видья), устраняет неведение и иллюзии (авидья), являющиеся причиной перерождений. Санто Дайми возвращает практика в чистые пространства Души, как спиритов в Чистые земли, о которых мы говорили выше, откуда Пардриньо и сам Местре Иринеу передают Учение, знания и силу.
Местре совершил священный переход в 1971 году, в возрасте 79 лет, воплотившись тем самым в Короля Журамидама.
Чтобы не потерять в этом месте привычную поддержку Городских стен, переведём это на относительно Городской дискурс юнгианства. Король по ту сторону границ – это Самость, реализации которой мы следуем своими жизнями. Самость изначальна (ригпа) и она - последний рубеж (Журамидам), Альфа и Омега[101], центр и окружность[102].Через практику miração адепты Санто Дайми выстраивают диалог с Королем по ту сторону границ или то, что мы называем Осью Эго-Самость, достигаемой движением через фрактальные образы Архетипов коллективного бессознательного, констеллирующиеся в психике процессами тождества-разделения-союза. Это исток и результат Mysterium Coniunctionis.
|
Andréa Cathalá e Paul Mallon |
Elevei O Pensamento / Вознося свои мысли (Санто Дайми)[103] |
|
Elevei o pensamento A Deus lá nas alturas Para mim reconhecer O brilho da formosura Elevei o pensamento A Deus lá nas alturas Para mim reconhecer O brilho da formosura
O brilho da formosura É uma luz de alento Que limpa meu coração, E vigora meu pensamento O brilho da formosura É uma luz de alento Que limpa meu coração, E vigora meu pensamento Assim eu vou cantando
Que a minha vida é esta Viva o Rei Juramidam E a Rainha da Floresta Assim eu vou cantando Que a minha vida é esta Viva o Rei Juramidam E a Rainha da floresta. |
Вознося свои мысли К Богу в высшую обитель, Я признаю Сияние красоты, Вознося свои мысли К Богу в высшую обитель, Я признаю Сияние красоты,
Сияние красоты - — Это свет вдохновения, Очищающий мое сердце И мои мысли - - Сияние красоты, Это свет вдохновения, Очищающий мое сердце И мои мысли,
Когда я вот так буду петь Свою жизнь, Воплощая ею Короля Журамидама И Королеву Леса, Когда вот так буду петь Свою жизнь, Воплощая ею[104] Короля Журамидама[105] И Королеву Леса, Вознося свои мысли…
---------- Да здравствует Санто Дайми! Да здравствует Местре Иринеу! |
[85] Naturalmente (порт.) – естественно. Но в контексте Учения уместно держать в уме: Natureza – природа, naturalmente – природно, путем природы, посредством природы.
[86] Andréa Cathalá e Paul Mallon - Naturalmente (Падриньо Алфреду, Санто-Дайми)(перевод текста гимна Санто Дайми - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
[87] Mestre (порт.) – Мастер, Учитель.
[88] "Dai-me Força, Dai-me Luz, Dai-me Amor" (порт.) - «Дай мне Силу, Дай мне Свет, Дай мне Любовь».
[89] Королеве Леса в Санто Дайме поклоняются как Деве Марии именно в её аспекте Девы непорочного зачатия (Virgem da Conceição).
[90] Читайте выше текст Nicola Cruz / S. Araguaya / Spaniol - Folha de Jurema (feat. ArtériaFM) (перевод текста песни - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
[91] Как мы увидим позже диета, как часть духовной и физиологической дисциплины является обязательной во многих практиках исцеления, обнаруживаемых в районе бассейна Амазонки.
[92] Именно поэтому стоять в Лесу нужно с «Мамой Журемой в сердце» или, другими словами, нужно уповать на её «милосердие».
[93] Ср. со взвешиванием сердца в древнеегипетской загробной мифологеме.
[94] Сравните со сном Вишну в мифологии индуизма. Вишну спит, а его сны порождают людей и их мир. Боги во сне видят людей, а люди в Miração – Богов, выражая единство противоположностей Духа и Материи, Бессознательного и Сознания, Леса и Города.
[95] «…ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его» (Евангелие от Матфея 16:27)
[96] «В процессе индивидуации он [младенец] предвосхищает образ, возникший, в результате синтеза сознательных и бессознательных элементов личности. Иными словами, это символ, соединяющий противоположности, посредник исцеляющий, то есть тот, кто воссоздает целое. Значимость мотива младенца такова, что благодаря ей сделались возможными его многочисленные трансформации, которые рассматривались выше: окружность, круг или сфера, четверичность как иная форма целостности. Я дал этой трансцендирующей сознание целостности название «самость».» К.Г.Юнг «Божественный ребенок».
[97] Вспомним про символизм бисексуальности Ошалы и шаманов.
[98] Другими словами - от Эгунов Кандомбле или родительских комплексов.
[99] Ошала/Христос.
[100] «Yogah chitta vritti nirodhah» Йога-сутры Патанджали.
- «Блокирование типовых проявлений сознания есть йога» (перевод Свами Сатьянанда Сарасвати);
- «Йога есть способность направить разум исключительно на объект и удерживать это направление, не отвлекаясь» (перевод Кришнамачарьи);
- «Йога есть управление умом, или субстратом мысли [читта], стремящимся принять многообразные формы [вритти]» (перевод Вивекананды).
Подробнее читайте у В.С.Бойко в книге «Йога: Искусство коммуникации».
[101] «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь, Который есть, и был, и грядет, Вседержитель.» (Откровение Иоанна Богослова 1:8).
[102] «Одно из определений Самости заключается в том, что она представляет тотальность психики, которая проявляется как единая сущность. Также можно сказать, что Самость — это психика в целостности, которая включает в себя и эго, и всю безграничность бессознательного. Третья формулировка состоит в том, что Самость представляет центр и окружность психэ, что тесно связано с древним определением Бога как круга, центр которого находится везде, а окружность – нигде.» Эдвард Эдингер «Комментарии к «Эону» («Aion») Карла Густава Юнга.
[103] Andréa Cathalá e Paul Mallon – Elevei O Pensamento (Санто Дайми)(перевод текста Санто Дайми - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
Последние строчки каждого куплета становятся первыми при его повторении, и одновременно являются первыми строчками следующего куплета. Такая закольцованность дополняет смысл и прекрасно выражает изначальность и потусторонность Самости (Альфа и Омега; Бог как круг). Каждый куплет самоценен и имеет свой собственный смысл, но раскрывается по-новому в контексте следующего куплета и отражается в контексте всей песни в целом, подобно фрактальной структуре Оси Эго-Самость, выстраиваемой движением через архетипы инициаций (Персона, Тень, Анима/Анимус, Самость).
[104] Буквально на португальском –“ Viva o Rei Juramidam”: Viva– «Да здравствует!», vivo – «живой, оживленный». Литературным переводом мы хотим подчеркнуть важность роли Эго в реализации Самости, влияние Города на Лес, а также взаимопроникновение и целостность Coincidentia oppositorum.
[105] Король Журамидам (Местре Иринеу) представляет Линию Защитников в пантеоне Санто Дайми.
Диалогичность.
.jpg)
Фото со страницы Andréa Cathalá в FB
В путешествии по Бразилии нам посчастливилось услышать гимны Санто Дайми и даже получить разрешение на их запись. Нам их пела жрица Учения – Андреа Катала. Андреа этническая кабокла, «человек леса», поэтому хорошо знает и священные песни, посвящённые духам Кабоклос. Часть этих песен вы можете услышать тут, в нашем с вами путешествии. Андреа сама пишет песни, для чего, по её словам, ей не обязательно пить священный чай Санто Дайми, как и для того, чтобы петь их нам. В общей сложности она знает более двухсот песен. Многие из них переданы ей по женской линии рода, в которой были известные бразильские целительницы. Она обращается куда-то вверх, когда поёт, что усиливает ощущение диалогичности её песен. Это диалог с нами, и одновременно с чем-то большим в нас и вокруг нас. Кажется, что свет начинает тихо струиться через её голос и взгляд, через её лицо и всё её тело. Такое же сильное ощущение диалога возникает, когда видишь её танцы, в которых грация и пластика сочетается со спокойствием и простотой, свобода с чистой витальностью, а уверенность телесной экспрессии со скромностью.
Андреа идёт рядом босой через лес, по петляющей и влажной после дождя тропинке. Идёт и там, где троп уже нет. Она очень спокойна и улыбается. Лес – её дом. Это хорошо заметно по тому, как она ведет себя в лесу и как говорит.
Вопрос: «Откуда берутся твои песни, Андреа? Как ты их получаешь?»
Андреа: «Они приходят через внезапное состояние покоя и мира, которое может наступить в любой момент – когда я готовлю еду или убираюсь в доме, посреди ночи или в поездке, от созерцания Природы. Я не ищу музыку, она просто приходит, дарит себя и вдруг всё готово: и мелодия, и тональность. Это естественно, как вдох и выдох. Будто какой-то друг спел их мне».
Вопрос: «Какие из них особо значимы для тебя?»
Андреа: «Очень важны те, что приходят в трудные времена, когда у меня путаница внутри. Тогда музыка приходит очень высокого качества энергии и сразу же даёт мне ясность. Тогда мне становится легче и всё проясняется.»
Вопрос: «О чём они?»
Андреа: «Сложно выразить, но по большей части – это музыка для повышения осознанности и вибрации».
Вопрос: «А что ты чувствуешь, когда поёшь их?»
Андреа: «Когда я получаю песню, это сопровождается разными эмоциями. Я чувствую состояние любви и полной связи с Природой. Песни дают мне лёгкость, вдохновение и чувство выполнения моей миссии. А когда пою другим, испытываю благодарность за то, что у меня есть возможность поделиться чем-то хорошим и добрым.»
Вопрос: «Что такое исцеление для тебя и какова в этом роль песен?»
Андреа: «Исцеление — это соединение с тем, кем мы являемся на самом деле. Это как воспоминание и переживание нашей глубинной и высшей истины. Это высвобождение нашего потенциала. Роль песен в этом первоочерёдная, потому что они освобождают заблокированные эмоции и поднимают вибрацию. Песни могут напомнить нам об очень простых и ценных вещах, которые есть у каждого из нас, но которые так легко позабыть.»
Вопрос: «Как ты думаешь, зачем нам, людям песни?»
Андреа: «Чтобы вспомнить любовь внутри, помочь ей возродиться и возродить нас, делая таким образом нашу жизнь лучше, а следовательно и жизнь нашей Планеты.»
Фото со страницы Andréa Cathalá в FB
|
Andréa Cathalá |
Mensageiro da cura / Вестник исцеления[106] |
|
eu sou mensageiro da cura, eu sou mensageiro do amor
meu ponto è a luz que te clareia, eu estou na paz vibrando em teu olhar
te chamo na forca das aguas, do ceu, da floresta e do ar
te chamo no vento, que sopra tuas curas, te chamo na calma que te conduz
alinha corpo e pensamento, alinha materia e espirito
alinha teu ser no amor cristalino de Deus, lembra tua essencia
e segue, afirma tua luz, invoca sempre a boa guianca
que è com o coracao bem firmado e bem limpo que se caminha pra saude chegar. |
Я вестник исцеления, вестник любви.
Свет моего видения, озаряет тебя, умиротворённо отражаясь в твоём взгляде.
Я призываю силы Воды, Небес, Леса и Воздуха.
Я призываю Ветер, приносящий исцеление. Я призываю Спокойствие, которое будет вести тебя.
Они выровняют тело и мысли. Они выровняют материю и дух.
Они направят тебя к кристально чистой любви Бога, напоминая о твоей истинной сущности.
И в дальнейшем, опираясь на свой свет, обращайся к своему лучшему проводнику,
А это – твоё сердце, крепкое и очень чистое. Оно направит тебя на путь исцеления. |
Несмотря на свою прозелитистскую природу, а может, в том числе и благодаря ей, Лесная Доктрина Санто Дайме находит всё больше новых последователей. После гонений на Учение в 40-50-х, когда власти опасались объединений чёрного населения, и после запрета употребления Санто Дайми в 1985, через несколько лет он был окончательно легализован. А в 2010 правительство Бразилии узаконило и религиозное распространение Санто Дайми, запустив процедуру признания этого чая объектом культурного наследия нации.
Практика Санто Дайми является способом самопознания, индивидуальным по своей сути путем, но вписанным в коллективный контекст всей планеты (людей и природы) на принципах любви, сострадания и единства. Церковь Санто Дайми есть почти в каждом бразильском штате, а также в таких странах, как Уругвай, Чили, Аргентина, Венесуэла, Португалия, Испания, Нидерланды, Германия, США, Канада и Япония.
Можно сказать, что Санто Дайми возрождает институт инициации, но на территории Амазонии остались племена, которые поддерживают такую практику своих предков гораздо дольше, обеспечивая связь времен и поколений, подчеркивая принадлежность к определенной этнической группе и выражая свою идентичность. Но в то же время, сказать так - было бы признать горькую правду – многие племена были истреблены, стали рабами, ассимилировались с захватчиками и утратили связь с корнями. Заповедный Лес бессознательного – это одаривающая жизнь и питающая земля предков. Эта земля питает сознание человека религиозными символами, предназначение которых - придавать смысл человеческой жизни[107]. Связь с ней налаживает Город или наше Эго, погруженное в культуру, в язык и традиции. Потому правительство Бразилии признаёт чай Санто Дайми объектом культурного наследия, что это часть идентичности нации, укорененная в земле предков. Чем лучше работает связь времен и поколений, тем здоровее и жизнеспособнее нация. То же справедливо и по отношению к отдельному человеку. Чем лучше работает связь сознания и бессознательного, Эго и Самости, чем лучше протоптаны дорожки из Города в Священный Лес, тем здоровее человек. Мы говорили, что ребенок, проходя Эдип и очерчивая разницу полов и поколений, как раз и выстраивает с ними связь, а это одна из первых ступеней налаживания связи со своим родом и землей предков. Это начало поиска своего места в семье, этносе, стране, мире. Начало определения своей идентичности. И чем в большем контексте найдено себе место и чем сильнее этот широкий контекст связан со смыслом существования, т.е., обеспечен религиозными[108] символами, тем прочнее идентичность или, тут уместно будет сказать, здоровье[109].
[106] Andréa Cathalá – Mensageiro da cura / Вестник исцеления (перевод текста песни - Лариса Галиуллина и Александр Пилипюк)
[107] К.Г. Юнг. Архетип и символ.
[108] В своём изначальном значении соединения.
[109] «Индейцы пуэбло верят, что они — дети Солнца—Отца, и эта вера открывает в их жизни перспективу, выходящую далеко за пределы их ограниченного существования. Это дает им достаточную возможность для раскрытия личности, и позволяет им жить полноценной жизнью. Их положение в мире куда более удовлетворительное, чем человека нашей собственной цивилизации, который знает, что он есть и останется не более чем жертвой несправедливости из-за отсутствия внутреннего смысла жизни. Чувство ширящегося смысла существования выводит человека за пределы обыденного приобретения и потребления. Если он теряет этот смысл, то тотчас же делается жалким и потерянным.» К.Г.Юнг. Архетип и символ.
Хранители Городов.
В Духовном путешествии по Бразилии мы встретились с представителями коренных этносов Бразилии – племен Яванава и Кашинава (Хуни Куин). Мы слышали их истории и их песни. Жизни людей племён невозможно отделить от их земли, от леса вокруг. Это буквальное выражение связи Леса и Города. Буквальное выражение индивидуации. Как говорил Юнг, индивидуация — это наша судьба, и все мы в каком-то смысле обречены на неё. Но эта связь - залог жизни не только племен.
Яванава (Yawanawá) - Люди Дикого Кабана, или, как назвали их некогда враждующие с ними Кашинава и Шипибо - Люди Топора - за их воинственный и непримиримый нрав. Когда-то большая этническая группа, обитавшая на территориях нынешних Бразилии и Перу, с приходом белых людей (Nawa) потерпела несколько сокрушительных поражений. Первое - когда колонисты поработили их, заявив, что земля, на которых Яванава жили тысячелетиями, принадлежит белым. Многие члены племени были убиты. Тех же, кто выжил жестоко заставляли работать на каучуковых баронов, вырубая родные леса. Второе – с приходом христианских миссионеров, предпринявших попытки евангелизировать общину. Некоторые исследователи, например, Oscar Calavia Sáez (Universidade Federal de Santa Catarina), считают, что контакты Яванава с миссионерами не оказали большого влияния на культуру, нося скорее спорадический и краткосрочный характер. Самой же общиной Яванава этот период связывается со значительной утратой исконных ритуалов, священных танцев и песен, культурных и духовных традиций. И третье – с приходом неизвестных болезней. Каждая волна эпидемий кори, коклюша, пневмонии уменьшала и без того малую численность племени.
По данным переписи, проведенной в 1997 году самими Яванава, общая численность населения составляла приблизительно 450 человек, при этом значительная часть проживала не в лесу, а ближе к городам. Оторванные от корней, забывшие свои песни - священные символы соединения со своей идентичностью, они искали любую возможность выжить. Описывается классическая для большинства коренных народностей ситуация: размещение в районах городских трущоб и под мостами, истощение, проституция, алкоголизм.
Но были и те, кто, получив образование в городе, стали молодыми лидерами и добились разграничения участков для жизни коренного народа и заготовок каучука. Это дало людям надежду и повлекло за собой ряд восстаний, а за ними и изгнание миссионеров и каучуковых баронов с земель племени. В 1983 году правительство закрепило права коренного народа на их территорию, что стало примером для других племен Бразилии, а в 1990-х были созданы племенные пункты здравоохранения и обучения медработников из числа коренного населения, после чего новые вспышки многих заболеваний значительно сократились. Сейчас Яванава насчитывает около 1300 человек. В основном это молодые люди и дети. Большинство старейшин погибли в результате негативного воздействия колонизации.
Нами не было получено согласие на запись церемониальных песен Яванава, поэтому публикуем запись, находящуюся в свободном доступе. Это запись во время пятидневного торжества Марири, когда Яванава взывают к традициям своих предков и духам священных лекарственных растений, таких как: Уни, Руме, дерево Тсуну и др.
Другим беспрецедентным случаем, вытекшим из сокращения пожилого населения популяции, стало посвящение в шаманы первой женщины в истории многих племен на этой территории. Хушаху после долгих лет одиночества в лесу, дисциплины и множества диет под руководством 110-летнего шамана Тата, пережившего годы рабства, стала духовным лидером общины. Как первая женщина-шаман, она получила национальную награду, которой удостаиваются выдающиеся женщины-лидеры Бразилии[110].
.jpg)
Hushahu Yawanawá (фото неизвестного автора)
Те же самые поражения понесли Истинные Люди или Кашинава (Kaxinawá), группы народности Хуни Куин. Некоторых её членов уберегло то, что они ушли глубже в лес, на территорию Перу, и предпочли изоляцию. Хотя со временем большая часть и этих групп решила вступить в контакт с «цивилизацией», что было неизбежным. Около 80% контактировавших умерли от эпидемии кори. Часть оставшихся в живых бежала к родственникам, работавшим на каучуковых плантациях белых, но не выдержав, ушла в глубины лесов.
В настоящее время Хуни Куин столкнулись с загрязнением рек сбросами тяжелых металлов и мусора, вырубкой лесов в промышленных масштабах под животноводство и лесозаготовки, с отсутствием питьевой воды и основных санитарных условий жизни. Всё ещё сильно вмешательство католической церкви в их верования. Сейчас Истинные Люди пытаются воспользоваться примером своих бывших врагов – Яванава. Они борются за свои права и пытаются возродить утраченные традиции. Многие элементы ритуальной, языковой и материальной культуры забыты. Отсутствие старейшин, живших долгое время в лесу, сказалось на знаниях Священных песен, которые добываются из контакта с Лесом, на знание традиционного плетения и рисунка по телу, ритуалов плодородия и инициаций детей. Всё это было источником самобытности, гордости и самоидентификации народности Хуни Куин , её связи со смыслообразующими религиозными символами. Но постепенно наука древних возрождается, в том числе благодаря возврату ушедших в глубины лесов Перу родственников бразильских Кашинава.
Huni Kuin (Kaxinawá) (фото неизвестного автора)
Кашинава считают, что разделение на Дух и Материю условно, но необходимо. Для них у всего есть дух – Юшибу[111], и эти духи живут в лесу земном, который, свою очередь является точкой входа в Лес духовный. Это место, где два мира встречаются и находятся в гармонии. Для нас, это пространство Coincidentia oppositorum – точка сингулярности Таинства воссоединения. Матерью всего леса для Кашинава является дерево Самаума (Samaúma). Она создаёт пространство для встречи с духовной жизнью каждому из живущих. Она – «Королева Леса» Санто Дайми, она – «Дева непорочного зачатия», она – «Журема» Кабоклос, она – «Хранительница Водолея, Клара» - связующий принцип жизни нашей Души, порождающий смыслообразующий союз Эго и Самости.
Дерево Самаума перуанской сельвы.
Снято в районе Икитоса во время Духовного путешествия МААП в Перу в 2018 году.
Уже несколько тысячелетий охраняя лес и Мать Самауму, Кашинава считают себя хранителями Юшибу всех живых существ[112]. Они делают это также, как индейцы пуэбло помогают Солнцу каждое утро всходить, проходить по небу днём и заходить вечером[113]. Пока живут наши Юшибу, живы и мы. Лес — это то пространство Coincidentia oppositorum, где мы можем увидеть, как символ облекается в плоть, а плоть просвечивает остов символа. Сохраняя леса Амазонии, Кашинава сохраняют Лес бессознательного, вдувающий жизнь в Эго-Сознание, также, как и жизнь на Земле вдувают «лёгкие планеты» - наши леса. И если мы связываем здоровье с кристаллизацией своей идентичности, то у Кашинава она вписана в такой ширины контекст, в каком мы, люди Запада, себе пока не можем найти места. Люди городов, подобно Диего, не слышат иную песнь «Клары» - они не видят Лес, но предвкушают выручку с продажи древесины. Основной «первичный объект» человечества, Природа, фрагментирован и низведён до растерзанной, как раковой опухолью Клары, «груди». Это никто иной, как наша собственная Мать в облике индианки сидит оборванная под мостом, в поисках ласки и хлеба. Это растоптанная Богиня. Это милосердие, иссушенное из наших сердец, хлопает закрытой дверью miração и «Нашего дома». И в конце этой небесно-земной драмы не будет даже страха, удерживающего в Мире Теней. Ведь Мир Теней ещё нужно заслужить, а момент страха священен. Без Леса нет никакой душевной жизни, нет ничего. Противоположность Любви – пустота.
Нами не было получено согласие на запись церемониальных песен Кашинава (Хуни Куин), поэтому публикуем запись, находящуюся в свободном доступе. Это запись во время ритуала Хуни Куин в Рио-де-Жанейро в 2015г.
[110] История Хушаху и она сама стоят в центре документальной картины с применением виртуальной и дополненной реальности «Awavena», австралийской художницы и режиссера Линетт Уолворт. В течение 17-минутного фильма режиссер пытается воссоздать ощущение от пребывания в лесах Амазонии и участия в ритуалах племени Яванава. Хушаху рассказывает о связи с Лесом и его энергиями, о тяжелых испытаниях инициации в шаманы и своих видениях. Фильм был показан на кинофестивалях в Санденс и Венеции в 2018г.
Документальный фильм о съемках «Awavena».
[111] Юшибу (Yuxibu) или Юшин (Yuxin) – это духовное измерение в представлении индейцев Хуни Куин, а также духовная энергия этого измерения, наполняющая все формы жизни на Земле. Некоторые Хуни Куин переводят Юшин как Душа, а во множественном числе как Духи.
[112] Huni Kuin - The Last Guardians
[113] "Quod natura relinquit imperfectum, ars perficit» (Что природа оставляет незавершенным, завершает искусство. — лат.), — говорили алхимики. Невидимым актом творения человек придает миру завершенность, делая его существование объективным. Мы считаем это заслугой̆ одного лишь Создателя, даже не предполагая, что тем самым превращаем жизнь и собственное бытие в некий̆ часовой̆ механизм, а психологию человеческую — в нечто бессмысленное, развивающееся по заранее предопределенным и известным правилам. Эта утопия часового механизма — совершенно безнадежная — не знает драмы человека и мира, человека и Бога. Ей не ведомо, что есть «новый̆ день» и «новая земля», она подвластна лишь монотонному раскачиванию маятника. Я подумал о своем приятеле, индейце пуэбло: он видел, что смысл его существования в том, чтобы каждый̆ день помогать отцу — Солнцу совершать свой путь по небу. Я не мог избавиться от чувства зависти к нему — ведь его жизнь была полна смысла, а я все еще без всякой̆ надежды искал свой собственный̆ миф. Теперь я его нашел, и более того — осознал, что человек есть тот, кто завершает творение, что он — тот же создатель, что только он один вносит объективный̆ смысл в существование этого мира; без него все это, неуслышанное и неувиденное, молча поглощающее пищу, рождающее детёнышей̆ и умирающее, бессмысленной̆ тенью сотни миллионов лет пребывало в глубокой̆ тьме небытия, двигаясь к своему неведомому концу. Только человеческое сознание придает всему этому смысл и значение, и в этом великом акте творения человек обрел свое неотъемлемое место". К.Г.Юнг. Воспоминания, сновидения, размышления.
Диета для человечества.
Человечество пришло к этой точке, проделав долгий путь из Леса бессознательного существования в Города прогресса и достижений. Этот путь не был лёгок и нам есть чему радоваться и чем гордиться. Но в то же время у прогресса есть вот такая страшная Тень, распространяющая метастазы по всей Планете и, синонимично, по всей нашей Душевной жизни. В этом моменте сложно распознать его священность и возможность интеграции, но подобно внутренней мистерии движения по архетипам коллективного бессознательного отдельным человеком, и всему человечеству придётся иметь дело с разделением и союзом с Тенью собственного существования. И для этого нужно достаточно прочное и гибкое Эго или Города. Это тот же миф о грехопадении, переводящий с безграничной всеядности райского сада на диету земного аскетичного пути, своевременный и для актуального общества вполне не кинематографических Диего.
Традиционные методы исцеления коренных народов Амазонии, как правило, начинаются с очищения. Кроме растворов, отваров, настоек, бальзамов, вытяжек и смесей всевозможных трав, растений, корней и деревьев, специально подобранных под каждого человека, его болезнь и её стадию, обратившийся за помощью на всём протяжении лечения получает разные виды дисциплин и диет. Каждое растительное лекарство даётся только со своей диетой, составляя единый компонент лечения. Невозможно просто выпить экстракт, съесть лекарство или посидеть на ритуале исцеления и жить в прежнем режиме. Уже на начальном этапе лечения вводятся процедуры очищения и ограничения, сильно перестраивающие прежнюю жизнь. Таким образом, тело и Эго подготавливаются к контакту с исцеляющими силами духов Леса, которые являются настоящими лекарями, по убеждению шаманов. Духи растений лечат в той же мере, что и материальный субстрат. Без них лекарство не работает.
Основным лекарем (курандеро[114]) у коренных народностей Амазонии традиционно является шаман. У Яванава диету обратившемуся за помощью шаман (или Паже) назначает исходя из его запроса, болезни и её течения, руководствуясь при этом снами больного. Он досконально опрашивает его на предмет содержания сна за сутки до заболевания. Сны ложатся в основу диагноза. Весь процесс лечения проходит под эгидой объединения двух реальностей. Шаман, объединивший в себе два мира, как завершивший Великое Делание алхимик – проложил мост Оси Эго-Самость, по которому может перемещаться, обеспечивая символическим материалом каждую стадию процесса исцеления.
Диета не ограничивается материальными пищей и питьем, это также духовная практика и дисциплина . Изоляция от социума, ограничения в еде и питье, поведении и речи, объединяются тут с отслеживанием мыслей и чувств, активной саморефлексией на предмет тенденций своего тела и своей внутренней жизни , влечений и слабостей, зависимостей и потенциальностей, и влияния на них силы растений. Часто диета должна занимать равное время в лесу и в городе с соблюдением одинаковых ограничений, объединяя пространства обоих миров.
Шаман проводит ритуалы такого объединения на каждом из этапов инициации/диеты/лечения. Например, заговор на предварительных этапах у Яванава на содержимое Шумы – магического горшка, которое потом выпивается или наносится на тело больного. При этом на символическом уровне это содержимое, Сыя – некая энергетическая субстанция, которую нужно засеять в Душе больного, и постоянно удобрять, пока она постепенно прорастает и меняет его настроения и ощущения, чувства и мысли. Эта субстанция проявляется и в теле, и в сновидениях, изменяя их и помогая запоминать, привлекая духов Леса на помощь. Сам человек должен много делать для её прорастания в крепкий и здоровый остов Души[115]. На это направлены диеты и дисциплина.
С традиционными диетами мы познакомились и у Ашанинка[116] на Кипящей реке, где встретили и европейцев. Их деревня, расположенная глубоко в лесу перуанской сельвы[117], открыта и для людей запада, ищущих зачастую последний шанс на исцеление. Вода в реке здесь правда не кипит, так как для этого ей не хватает каких-то десяти градусов, но бурным своим течением она красиво впадает в многоголосье джунглей и покрывает берега таинственным паром. В ней нет рыб и, кажется, вообще ничего живого, кроме странного вида серых частиц, похожих на остатки водорослей или прибрежной травы.
У Ашанинка на Кипящей реке.
Снято во время Духовного путешествия МААП в Бразилию и Перу в 2019г.
Атмосфера тут царит соответствующая. Ученики, проходящие шаманские диеты и люди с неизлечимыми болезнями живут у главного шамана деревни, Хуана Флореса. Лечение состоит из диет и приема лекарств из растений и деревьев леса. Разные болезни требуют разных диет и разных лекарств. Некоторые обитатели, иногда выходящие из своих домиков, только улыбаются, встретившись с нами взглядами или опускают глаза. Их диета предполагает молчание и сведённое к контактам лишь с шаманом общение. Некоторых мы видели только на общих для всех вечерних ритуалах, после которых они исчезали также внезапно, как появлялись, не проронив ни слова.
Но были и очень приветливые, и общительные. Среди них была француженка, бывшая балерина из очень известной парижской труппы. Впервые она приехала сюда около двух лет назад с четвертой стадией рака и последней надеждой. Французские врачи оказались беспомощны и посоветовали привести дела в порядок, а она, узнав где-то через друзей про это место, взяла билет в один конец. Через 5 месяцев лечения она почувствовала в себе достаточно сил, чтобы вернуться и пройти обследование, которое показало значительное замедление деления раковых клеток, почти полную остановку. Она уехала обратно на Кипящую реку и осталась ещё на 7 месяцев. В результате нового обследования в Париже удивлённые врачи поставили ей ремиссию. За это время она полностью пересмотрела свою жизнь, её ценностные ориентиры и смыслы своего в ней присутствия. Теперь она приехала к Хуану Флоресу, чтобы помогать и учиться у него. Теперь диеты, которые она проходит – шаманские. В некотором смысле, она и правда умерла для своей прежней жизни. Сейчас она живет в деревне, и легко общается с местными и приезжими, но когда-то и она должна молчать и жить отдельно ото всех глубоко в лесу.
Позже, когда сын и ученик Хуана Флореса, Марио показывал нам лес и рассказывал про растения, которые Ашанинка традиционно используют для исцеления, мы увидели и домики (Тамбос), если их можно так назвать, где изолированно от других в глубине леса живут диетерос. Это две стены из досок под крышей из пальмовых листьев, с одноместным матрацем под москитной сеткой или балдахином. Площадь тамбо не превышает 2,5 на 2,5 метра и иногда вмещает натянутый между опорными балками гамак. В округе никого из людей, лишь наполненное тысячами голосов громогласное дыхание сельвы.
Диета, живущих здесь в одиночестве, предполагает изоляцию, молчание и значительные ограничения в питании. Как и каждый проходящий диету на Кипящий реке, эти одиночки должны отказаться от секса, но для них невозможен также и любой физический контакт, будь то рукопожатие или случайное прикосновение. Их питание ограничено двумя варенными бананами или горсткой риса или киноа дважды в день. Еду им приносит отдельно готовящий для каждого из них повар, который должен соблюдать в точности такую же диету, как и человек, которого он кормит.
Тамбо, построенный на краю обрыва, в километре от деревни Ашанинка на Кипящей реке.
Снято во время Духовного путешествия МААП в Бразилию и Перу в 2019г.
Такая непростая диета радикально перестраивает эго-установку и способствует сильному регрессу на глубинные пласты психики. Французские психоаналитики, работающие с соматической симптоматикой[118], разделяют символизацию больных на зрелую вербализуемую, и раннюю, выражающую себя на уровне тела и ощущений[119]. Психосоматические нарушения — это крик Души, раздающийся через тело. Молчание находящихся в диете у Хуана Флореса способствует регрессу к этим ранним довербальным уровням психики. Как и в случае с психоаналитическим лечением, решающую роль играет то, что теперь проходящему диету есть с кем разделить наполненное криком тела молчание. Это и повар, который полностью разделяет с ним его диету, и конечно шаман, заполняющий молчание песнями исцеления, переводя на другой уровень символизации. Через какое-то время из разделённого молчания будет рождаться песня. В основу будет положен икарос курандеро Хуана Флореса, коренящийся в исцеляющей природе Леса, но изменяясь со временем в соответствии с зарождающейся индивидуальной. Сначала эта песня будет звучать в общем круге ритуала по очереди с другими исцеляющимися и их песнями. После чего, каждый из них увезет её с собой в Город, перейдя с раннего на вербальный уровень символизации.
В юнгианских терминах такое молчание направляет либидо к архаичным пластам бессознательного. Но говорит это об одном, объединяя подходы. Лечение индейцев погружает человека в первичные воды бессознательного, заповедного Леса, где то, каким он сформировался как страдающий от болезни или как не шаман, должно раствориться, а на его месте возникнуть новое. Это практика умирания и возрождения, выстраивания новой личности, опирающейся на Лесную плодородную почву, личности, пропитанной и наполненной Лесом, выражающей собой это громогласное дыхание жизни.
Записано у Ашанинка на Кипящей реке во время Духовного путешествия МААП в Бразилию и Перу в 2019г.
Диета – это форма, это асана йогинов[120], выполнением которой выстраивается контейнер для созидания здоровой Души, юнгианский теменос, необходимый для встречи с архетипами коллективного бессознательного. Это проделанная на сознательном уровне «Работа Журемы» по удерживанию пространства, синтезирующего противоположности. Диета очищает, лепит и обжигает тело и сознание в единый сосуд, достаточно прочный и гибкий для наполнения Иным содержанием. Это материальное выражение стен Города, нашего сознания, поставленного во служение Лесу, где Эго - лишь колыбель, качающая Бога.
[114] Curandero - целитель, знахарь. Происходит от cura(исп.) – исцеление, лечение, помощь.
[115] Такой же процесс мы находим в похищении и возврате Души у бурятских шаманов.
[116] Ашанинка – этническая группа, проживающая во влажных тропических лесах Амазонии Перу и Бразилии.
[117] Сельва – влажные тропические леса Южной Америки.
[118] Подробнее читайте у Пьера Марти в работе «Психосоматика и психоанализ».
[119] Подробнее читайте у Рене Руссийона в «Работе символизации».
[120] В йоге асана — это положение тела в пространстве практики. Оно должно быть комфортным и удобным («Асана есть неподвижная и удобная поза» Йога-Сутры. Патанджали). Но мало просто физически принять какую-то позу – асана также связана с внутренним положением (удобством и неподвижностью), как и с внешним. «При прекращении усилия или сосредоточении на бесконечном асана достигается» («Йога-Сутры» Патанджали и «Вьяса-Бхашья» в переводе Е.П.Островской и В.И.Рудого). См. также: «Решающий вопрос для человека: связан ли он с чем-то бесконечным или нет?» К.Г.Юнг. Воспоминания, сновидения, размышления.
Дорога сердца для пойманных горечью.
Субстратом, связывающим два мира и их проявления являются икарос – шаманские песни. Как и гимны Санто Дайми, икарос получаются шаманами в пространстве Леса, разучиваются и приносятся в мир Города. В представлении шаманов Амазонии, с которыми нам посчастливилось познакомиться, свой икаро есть у всего – у каждого дерева, растения, камня, каждого животного. Икарос – это звуки всей Вселенной. Это и вибрации планет, комет и черных дыр, считает перуанский шаман Пабло Амаринго, это мелодии творения[121]. Чтобы получить икаро, шаман удаляется в лес, изолируя себя от людей, принимает дисциплину и диету растения, икаро которого хочет узнать, и входит в пространство Леса. Иногда, на то, чтобы разучить и запомнить икаро уходят месяцы и годы. Напевая или насвистывая икаро растения, шаман призывает его дух и его силу – марири[122]в традициях шипибо[123]и хибаро[124]. Чем больше икарос знает шаман, тем больше марири он может призвать, тем сильнее он сам и тем больше недугов он может исцелять.
Марири у Шипибо, как и Сыя у Яванава имеют и своё физическое выражение. Это субстанция, которая находится внутри шамана, помогающая ему контактировать с Миром Леса. Она расходуется на лечение и возобновляется. У Хуни Куин такой горькой на вкус субстанцией или Мука (Muka) обладали только великие шаманы прошлого (Мукайя). Шипибо же считают, что каждый шаман (Мырайя) хранит внутри себя Марири, постоянно подкармливая и взращивая её подобно тому, что происходит начиная с предварительных этапов исцеления у Яванава.
Эта субстанция крайне важна для шаманов и имеет решающее значение при исцелении. В западной мысли ближе всего к ней юнговское понятие либидо, которое он взял у Фрейда, но существенно изменил и расширил[126]. Для Юнга это не просто сексуальная энергия, но психическая энергия в целом, движущая сила человеческой Души. Ограниченность самого понятия фрейдистского либидо неминуемо возвращают нас вслед за этой энергией к причинам «болезни», а в итоге к первичному объекту. А либидо, описанное Юнгом, подхватывает нас целиком и мощным надличностным потоком ведёт тропой нашей индивидуации в будущее, к значению и смыслам «болезни». И тогда диета, определяющая взращивание Марири, становится нам понятнее. Подобно удобряющим и взращивающим Сыя Яванава мы, люди Запада, страдающие своими недугами, инвестируем своё либидо во внешние и внутренние объекты. Диета перераспределяет эти инвестиции. Наши травмы и болезни – это наши лелеемые дети. Сколько в них вложено наших жизненных сил, сколько нашей энергии расходуется на их поддержание и как сложно с ними расстаться.
Очень похожее место причинам болезней отводится в амазонских верованиях и в юнгианстве. Где индеец видит злодеяния духов над твоей душой или козни тёмных шаманов, испускающих в тебя отравленную Марири, юнгианец способен разглядеть архетипическую игру энергий либидо, старую как мир драму Богов, разыгрывающуюся на сцене отдельной Души. Наши души живут всё теми же мифами, что и души наших далёких предков.
И как юнгианский аналитик должен пройти свой анализ, амазонскую диета проходят не только лечащимися, но и сами шаманы. В течение всей своей жизни шаман проходит множество диет. У Яванава на начальном этапе шаманской инициации существуют диеты, открывающие духовный путь и сновидческую жизнь; диеты, развивающие голос силы, с помощью которого шаман будет петь икарос , управляя энергиями Вселенной; диеты видения другого мира и его энергий, а также диета для общения с его представителями. Шаман должен научиться распознавать хороших духов и злых, а также настроенных нейтрально. Шаман, как посредник между мирами, выстраивает тропы между злом и добром, организуя единство противоположностей и в этом. Умение взаимодействовать с каждым из них – обращаться за помощью к добрым и уметь хорошо защищаться от злых духов, узнавать у них тайны наведённых ими болезней или наносить с их помощью вред – составляет необходимый базис для погружения в глубины Леса. Так и в юнгианской практике, мы отводим важную роль и психологическим защитам, стенам нашего Города, не пытаясь проломить их. Мы уважаем их и стараемся использовать их силу.
Шаман Хуни Куин часто уходит в длительные одиночные походы в лес, где интенсифицируется его контакт с Миром Леса, духовным пространством Юшибу. Высокая концентрация Юшибу содержится в местах силы, к которым по представлениям Хуни Куин относятся берега рек, озера и деревья. Так как Юшибу наполняет каждое существо нашего мира, употребляя в пищу растения и животных мы впитываем с их телами и их Юшибу. Большинство Юшибу растений безвредно для человека, а некоторые животные обладают сильным и опасным Юшибу, поэтому во время диеты рацион иногда состоит только из растительной пищи. Красное мясо на время большинства диет строго запрещено.
Горькая Мука (Muka) шаманов Хуни Куин это выражение силы Юшибу. С помощью Мука шаманы могут лечить и могут убивать, не прикладывая физических усилий. Антрополог Государственного Университета Рио-де-Жанейро Ельзе Мария Лагру[127] пишет, что Юшибу может засеять Мука в душе человека и тогда ему откроется путь шамана (Мукайя). Мукайя это человек с Мука или дословно – пойманный горечью. Мукайя должен сам вкладываться в процесс своего роста и развития, но только от Юшибу зависит дойдет ли он до инициации. Таким образом и в этой традиции мы видим комплиментарность и взаимозависимость работы бессознательного и сознательных усилий, Эго и Самости. Если Мукайя не откликнется на жизнь Мука, внедренную в него, то он становится больным как физически, так и психически. Например, такие мужчины «сходят с ума» при виде женщин[128]. Но если Юшибу тебя не выбрала и не «отравила» горечью Мука, изоляция в местах силы плодов не принесёт. Но можно попробовать увеличить вероятность встречи с Юшибу, чтобы она посадила в душе зародыш Мука. Для этого такой человек покрывает себя шуршащей пальмовой листвой и ароматными травами, и отправляется в глубины леса, насвистывая и напевая призывающие Юшибу песни. Но основной способ – это усиление контакта с миром сновидений, для чего рекомендуется больше спать и запоминать сновидения.
Если горечь Мука кого-то поймала, ему нужно найти другого Мукайя, учителя, способного дать диеты, которые пойманный будет строго соблюдать иногда годы, а иногда и всю жизнь.
«Пойманный горечью» обладает сильным контактом с миром Юшибу и миром живой природы, в котором Юшибу проявляет себя. Так как он теперь с соединен с миром природы, он чувствителен к Юшибу всех живых существ. Описывается один из признаков того, что индейца «поймала горечь» - он больше не может быть охотником. Когда он выходит на охоту и встречает животное, он распознает в нём своего родственника и начинает общаться с ним, как с человеком. Как мы видим, «горечь» выражает и эмоциональный подтекст – мясо становится для шамана горьким буквально, поэтому диеты его исключают, но и эмоционально вызывает «горькие» состояния Души.
Этот эмоциональный компонент исходит из человеческой части Мукайя. Для части Юшибу излюбленными лакомствами являются и кровь животных, и дождевые черви, и кровососущие насекомые. Мы можем хорошо почувствовать разницу между человеческим миром и миром Леса, представив на секунду как мы сейчас «лакомимся» этими деликатесами Юшибу. Говорят, что на пути своего становления, шаманы часто бывают так подвержены силам Юшибу, что в беспамятстве с удовольствием поедают её любимые лакомства.
В ходе инициаций шаман движется той же архетипической траекторией, что была описана Юнгом и Эдингером, и прослеживалась у алхимиков. Некогда единый мир разламывается под его ногами, а трещина проходит по нему. Он всё ещё слышит эхо треска внутри себя и видит его вокруг, но ему нужно соединить расколотое. Он должен научиться прокладывать тропы между мирами, примиряя в себе человеческое и потустороннее. Это получается далеко не у каждого. Считается, что большинство претендентов не справляется из-за страха перед Миром Леса и его жителями или, как говорят Хуни Куин, по причине «слабого сердца». Иногда эти посвящения заканчиваются безумием или смертью. В этом месте давайте вспомним практики посвящения в Культе Журемы, где «Мама Журема»[129] должна занять место «в сердце»[130], став «дорогой сердца» или, другими словами, теми тропами, которые прокладывает шаман Хуни Куин в процессе инициаций. Поэтому Журема – это Кабокла Милосердия, про которую вместе с существами Леса нужно петь весело[131]. Так как мир расщеплен подобно раздваивающемуся стволу дерева, а горечь шамана — это судьба, он предпринимает абсурдный в своем безрассудстве шаг, который в то же время не может не совершить – он умышленно идёт на расщепление, чтобы потом собрать себя в единстве противоположностей. Умереть, чтобы возродиться, совершив Великое Воссоединение.
Расщепленный человек у раздваивающегося ствола дерева удерживается в круге целостности (исцелен) шаманской лианой Духов.
Снято у Ашанинка на Кипящей реке во время Духовного путешествия МААП в Бразилию и Перу в 2019г.
Заземлимся немного и восстановим в памяти, что, как аналитиков, образ «Мамы в сердце» отсылает нас к позитивному материнскому имаго в психике или интроецированному образу любящей и помогающей матери, к которому человек может обращаться в сложные моменты жизни и опираться, как на манифестацию вспомогательных сил бессознательного, устанавливающих психический гомеостаз.
Ролик о мифологической и буквальной связи узоров и икарос шипибо.
Марири Шипибо также хранится внутри тела шамана или Мурайя, как и Мука внутри Мукайя, являясь одновременно и энергией[132], силой Иного мира. Чем больше Марири собрал шаман, тем прочнее он связан с потусторонним миром и тем больше духов он может призвать на лечение или вред. В течение становления шамана, его путешествия в тот мир становятся естественными и привычными. Он начинает осознанно погружаться в него во время сна и медитативных состояний, в процессе шаманских ритуалов с растениями учителями и с помощью икарос , песен силы. Эти путешествия, по словам шаманов, с которыми мы общались за эти годы, имеют сугубо исследовательские цели - получение новых знаний о мире и причинах болезней, коренящихся именно в том мире, о способах их излечения. Также, из того мира они получают знания для совершения ритуалов священного перехода – рождения, возрастных инициаций и умирания – всего того, что утрачено Западной цивилизацией.
Для каждой болезни и ритуала перехода свои песни. Икаро есть для каждого события, как и у всего в мире есть свой икарос. Существуют икаросы для привлечения удачи и любви, для призывания справедливости и возмездия. Икаро, чтобы смеяться, и чтобы плакать. Икаро тукана поют людям в печали, а икаро тапира придаёт больному жизненных сил. Икарос текут из прошлого наследием предков и уже хранятся в будущем, на тех полках, до которых ещё предстоит дотянуться нам или нашим потомкам. Икарос соединяют пространства и времена. Их поют шаманы, люди и Боги.
Unai Shipash. Musas del Tempoy Espacio / Музы пространства и времени. Пабло Амаринго.
«Каждое из высших существ на картине выполняет свою собственную задачу. Одни помогают растениям цвести; другие заботятся о том, чтобы почва оставалась плодородной; кто-то ещё следит за энергией, которая излучается солнцем и проникает в микроскопические поры в листьях растений и даёт им питание.
Пока духи трудятся, присматривая за каждым элементом мироздания, они поют песни для вдохновения и потому никогда не грустят и не скучают. Вся Вселенная им созвучна. Их мелодии очень красивы, и я сам часто напеваю или насвистываю их за рисованием. Музыка воодушевляет меня, и с ней я счастлив от того, что делаю. Так музы воздействуют на всё живое»[133].
Павел Берснев[134] описывает шаманские и мирские икарос индейцев шипибо. Одни работают с внутренними объектами, или миром Леса, другие с внешним миром. В сложных жизненных ситуациях, сталкиваясь с трудностями, шипибо обращаются к икарос . Бытовые ссоры разрешаются совместным ритуалом с икарос, где каждая сторона конфликта поёт свой, специально отведённый под этот случай икаро, после чего примирение приходит само собой.
Шипибо считают, что икарос появились с Великим Змеем, создателем Земли и людей. Приходя в движение, он ткал мироздание с помощью икарос, из которых состоял сам. Они красовались также узорами на его коже. Из его песен появились и шипибо, которые также поют эти песни-узоры Великого Змея, ткут из них свои ткани и украшают магическими узорами вышивки . Узоры-икаросы шипибо это запечатленные мифологемы, это «и форма самовыражения, и форма мышления, и форма существования»[135]. Шипибо поют, вышивают и рисуют свои икарос из материала видений и сновидений, из мифов предков и контактов с миром Леса. Узоры считаются картой иного мира, описанием его сил и существ. Также, узоры являются отображением восприятия контакта с ним. Поющий икаро или вышиващий узор, стоит одной ногой на почве предков и духов, опираясь второй о твёрдый грунт мира людей. Рисуя голосом или рукой взаимопроникающие друг в друга миры, он соединяет их внутри себя, переходя из рассказчика мифов в мифотворца. Воплощенный миф, Священное дитя двух миров, обретается слушающим икарос и созерцающим его, как целительный символ психики, порожденный из конфликта противоположностей через их удержание и объединение в Mysterium Coniunctionis. Это найденный философский камень алхимиков, превращающий обычную материю в золото, внутренний раздор в порядок, болезнь в исцеление (целостность).
Мы познакомились с женщинами Шипибо и их узорами-вышивками в деревне Ашанинка. Там же мы встретили целителя Шипибо – курандеро Сейко, икарос исцеления которого были так сильны и так красивы, что мы с радостью предлагаем их сейчас послушать.
Записано у Ашанинка на Кипящей реке во время Духовного путешествия МААП в Бразилию и Перу в 2019г. Вы можете услышать бурную песнь Кипящей реки, вливающуюся в многоголосье ночного леса, как и икарос Сейко.
Мы видим, что и сейчас икарос в традиционных обществах несут функцию объединения на разных уровнях – внутрипсихическом, межличностном, социальном, межпоколенческом, экологическом, космологическом и многих других. Всё это увязано между собой глубинным символическим содержанием, придающим прочный смысл жизни отдельному человеку, гармонично вписывая её в очень широкий внеличностный контекст.
Как юнгианские психологи, мы знакомы с многоуровневостью мира и человека. Мы понимаем решающую необходимость такого объединения и для нашего вида, и для каждого её представителя. Неуловимое нечто, называемое психическим здоровьем, мы можем диагностировать по степени пребывания человека в Городе, но и по тому, насколько хорошо он может ходит в Лес и возвращаться обратно. Мы – всего лишь люди, наш дом - Город, но вторая наша часть принадлежит иному миру. Лес - наш отчий дом, семейные угодья, земля предков. Шаманы лучше других это понимают. Возможно, потому, откликнувшийся на зов «горечи» и сумевший объединить природу двух миров в священном союзе своей души, здоровее обычного человека. Самые мощные шаманы всей своей жизнью являют пример священного объединения противоположностей.
[121] Пабло Амаринго. Видения перуанского шамана.
[122] Сравните с Аше (духовная энергия) растений, силой Ориша в традиции Кандомбле, которой управляет Осайе и его женская ипостась Журема в бразильской традиции Кабоклос.
[123] Шипибо – этническая группа, входящая в союз нескольких племен – шипибо-конибо - проживающих в районах перуанской сельвы.
[124] Хибаро – группа коренных народностей, проживающих на территории Перу и Эквадора.
[125] Икарос призывания, исполняемый курандеро Маэстро Хорхе - Шаморири
[126] Подробнее читайте в книге К.Г.Юнга «Символы трансформации», а также в «Трансформации Либидо» Эдварда Эдингера – серии семинаров по этой книге Юнга.
[127] Elsje Maria Lagrou, антрополог, лектор по курсу Социальной Антропологии в Universidade Federal do Rio de Janeiro и других крупных университетах Латинской Америки. Читайте её публикацию «Homesickness and the Cashinahua self: The Aesthetics of Conviviality in Native Amazonia».
[128] Тут мы можем говорить о запущенном процессе объединения сознательных и бессознательных тенденций психики Мукайя. Если его тенденции, противоположные сознательным не осознаются через внутреннюю практику, они стремятся быть осознанными через внешнее, посредством проекции на противоположный пол. Но проекции бессознательны, и поэтому его контакт с женщинами – это контакт «сошедшего с ума».
Не зря «шаманская болезнь» напоминает нам психотический срыв. Расщепленный мир прошел трещиной и по отравленному горечью, и по психотику. Ни один из них не может включить Эго в процесс сознательной работы с материалом бессознательной психики, вынужденным из-за этого проецироваться на внешний мир, в котором они оба выглядят одинаково больными.
[129] См. текст песни Кабоклос Josii Yakecane e Andréa Cathalá - Jurema / Журема
[130] Также вспомним "обвинение сердца" в Санто Дайми.
[131] См. текст песни Кабоклос Josii Yakecan – Cabocla de Pena / Кабокла Милосердия
[132] Узоры индейцев шипибо, принесенные из контактов с потусторонним, повторяют энергетическую структуру мира Леса. Одно из современных цифровых выражений узоров шипибо: https://www.youtube.com/watch?v=7pGV8fTCOGQ
[133] Пабло Амаринго. Видения перуанского шамана.
[134] П.В.Берснев - российский антрополог, этнограф, религиовед. Подробнее о шипибо читайте в его книгах «Шаманизм в Новом свете», «Энциклопедия шаманской мудрости» и др.
[135] Карл Кереньи, Карл Густав Юнг. Душа и миф.
Песни неравенства и свободы.
Считается, что Карнавал пришел в Бразилию вместе колонистами католиками из Португалии и был связан с богослужениями, приуроченными к началу Великого поста[140]. Богослужения постепенно отходили на второй план, а первый занимал объединяющий людей праздник. В середине девятнадцатого века на нём ещё танцевали польку и вальс, а с начала двадцатого вместе с внуками первых чёрных рабов в городские шествия влилась и самба. Самба зародилась в чёрных кварталах фавел[141], как своеобразный контраст балам белых. Эти песни стали способом самоорганизации чёрного сообщества, выражением его идентичности. В фавелах появились и первые общины - школы самбы. Они посвящались отдельным Ориша и маркировались цветами, соответствующими своему Богу-покровителю. Такие школы самбы Рио-де-Жанейро как Мангера, Портело и Сальгера стали известны по всей Бразилии и по сей день являются фаворитами в соревнованиях школ.
Бог-громовержец, Ориша справедливости Шанго. Выступление школы Сальгера на Карнавале в Рио 2019г. Gabriel Nascimento.
Школы самбы как союзы, объединяющие чёрных бразильцев, привлекали внимание и настороженность белого населения, поэтому со временем представители последних начали активно финансировать школы, взяв их под свой контроль. Практически все руководящие посты в школах самбы сегодня занимают белые бразильцы. Но тем не менее темы угнетения, годы рабства и социального неравенства всё чаще становились лейтмотивом ежегодного выступлений школ. История чёрных, не преподаваемая в бразильских школах передавалась, как и в прежние времена, традицией песен и танцев. Карнавал стал и местом их возрождения, и коллективным пространством для самоидентификации отдельного человека. Человеческое единство карнавала возрождало забытых Богов. Многие из них заняли свои прежние места на пантеоне благодаря просветительскому характеру карнавала.
На карнавал каждая из школ самбы, которых сейчас огромное количество, должна выбрать тему выступления и хранить её в секрете до самого начала, облекая её в тело песен и танцев на репетициях. В этом, 2019 году, карнавал в Рио, по словам самих бразильцев был как никогда «чёрным».
Образы коренных традиций Бразилии в выступлении школы Вила Изабел на Карнавале в Рио 2019г. Sergio Moraes.
Школы в своих выступления свободно поднимали темы рабства и унижения коренных народов. Многие обыгрывали сюжеты религиозной практики выходцев из Африки и штата Баия – Кандомбле. Мы сами стали свидетелями тому, как на Самбодроме, спроектированном бразильским гением Оскаром Немейером, оживали Бог вулканов Шанго и Ориша страстного огня Ианса, как христианские святые воплощались в телах темнокожих людей. Одни школы вспоминали известных борцов за свободы и права простых людей, другие знаменитостей, вышедших из народа. Победу в этом году одержала школа Мангера, песней и танцем поведавшая историю Бразилии через историю своих угнетённых народов, эхом разносящуюся в социальном неравенстве нынешних дней.
Выступлении школы Мангера на Карнавале в Рио 2019г.
Песня и сегодня даже в бразильских городах становится на службу объединения противоположностей. Карнавал каждый год объединяет богатых и бедных, черных и белых, стариков и детей, коренных и иностранцев. Он проходит красочным и громким шествием по разным городам Бразилии, неминуемо заканчиваясь в Пепельную среду. Первый день Великого поста напоминает всем нам о мудрости и необходимости диеты и дисциплины, того важного ограничивающего контейнера, в границах которого и возможно появление исцеляющего символа.
[140] Карнавал – от латинского сarrus navalis (повозка-корабль) или итальянского carne levare (удалять мясо).
[141] Фавелы – городские трущобы в Бразилии.
Символ исцеления.
Подобно истории Бразилии, история человечества также может быть рассказана через историю унижения, разграбления и безвозвратного уничтожения коренных жителей планеты, наших соседей и родственников, таких же детей Пачамамы, как и мы сами. По отчету Всемирного фонда дикой природы[142] всего лишь за сорок четыре года с 1970 по 2014гг. человечество уничтожило 60 процентов животных на Земле. Из-за вырубки лесов, мест священного входа в пространство Леса, в Южной и Центральной Америке популяция позвоночных сократилась на 89 процентов. Научное издание PNAS[143] опубликовало исследование, в котором говорится о шестой волне массового вымирания видов на Земле, самой сильной и первой, причиной которой стал человек[144]. Ученые описывают её как «биологическую аннигиляцию», влекущую за собой лавину негативных последствий для функционирования экосистем, поддерживающих цивилизацию. Истребление Природы уже невозможно не замечать. Изменение климата также сигнализирует нам об этом. Межправительственная группа экспертов по изменению климата ООН считает, что остановить глобальное потепление уже невозможно. Люди могут только попытаться сдержать его на каком-то уровне[145]. Чтобы удержать климат на нашей планете и сохранить жизнь человечеству, людям необходимо увеличить вдвое площадь природных территорий, поместив в охраняемый «контейнер» не менее 50% Земли[146], считает один из авторов статьи в ScienceAdvances, Эрик Динерштейн. Ещё более страшные прогнозы составили ученые из Австралии. В отчете Австралийского Национального центра по изменению климата говорится, что в случае, если масштабы загрязнения Природы человеком и выбросы парниковых газов не будут значительно уменьшены, то через тридцать лет разрушение таких экосистем как леса Амазонии, коралловые рифы и Арктика будет окончательным, что приведет к распаду наций и международного порядка[147].
Llullun llaki supai / Amor fresco de los espiritus / Непринуждённая любовь духов. Пабло Амаринго.
«Эта картина представляет непостижимую тайну царства растений, производящих пищу и кислород для всех людей и животных. Красочный тропический лес и водопад символизируют необходимость воды для всего живого. Анаконды в воде предупреждают нас об опасности загрязнения наших рек, озер и лесов. Кто это понимает, тот не может удержаться от слёз: нельзя уничтожать жизнь тропического леса. Духи при ходьбе ступают легко и мягко, но не повреждая растительность, и нам следует перенять эту способность.»[148]
Многие ученые говорят, что за каждый кусочек пищи, глоток воздуха и воды мы должны быть благодарны огромному числу многих и многих видов, их каждодневной древней работе. А каждый шаман, каждый курандеро, священнослужитель или жрец, встреченный нами в Амазонии каждым своим учением или традицией, говорил, что Природа и человек неотделимы друг от друга. Без неё нас нет ни физически, ни психически. Многомерным выражением этой неотделимой связи являются религиозные песни этих народов. Они могут стать целительным символом нашей Души, в гармонии которой, мы исцелим и свою связь с Природой.
Душа живёт образами. Нам нужен образ, который отзывался бы понятным смыслом внутри. Ради него мы сделаем остановку в Сан-Паулу, последнюю пересадку по пути домой.
Здесь живет художник и активный защитник окружающей среды Энрике Оливейра. Здесь же он собирает по стройкам древесину, доски и щепки для своих работ. Обычно они служат оградительным забором между урбанистической застройкой и жизнью вокруг, но в руках Энрике они находят совершенно иное применение. Одна из последних его работ называется «Baitogogo».
Baitogogo. Henrique Oliveira.
Клубок переплетающихся ветвей и опорных балок сам автор считает метафорой Гордиева узла – конфликта между человеком с его урбанистической деятельностью и природой. Мы видим наглядное отображение единства противоположностей, речь о которых шла на протяжении всего нашего путешествия, того, о чём говорят шаманы и ученые. Мы и Природа соединены неразрывной связью, тугим канатом, точно таким же, как и наше сознание с бессознательным. Процессы на обоих планах взаимосвязаны между собой, могут поддерживать и нарушать один другого. Своим отношением к Природе человек полностью повторяет отношение с бессознательным. Уничтожая природу вокруг себя, мы уничтожаем заповедные земли бессознательного внутри. Это неминуемо сказывается, как на нашем физическом состоянии, так и на психическом[149]. Прежний подход к Гордиеву узлу лишь усугубил наше состояние. Разрубив узел царской повозки Гордия, Александр Македонский стал властителем Азии, как то предрек оракул, но не путем дипломатии, а мечом. Так и наше Эго, представленное в мифе Александром, в агонии инфляции становится Великим и отсекает свою связь с тем, что древнее, мудрее и мощнее его. С тем, что является, всегда было и будет истинным Властителем. Что породило, питает и поддерживает его до сих пор. Работа Энрике Оливьера говорит нам, что, прорубая себе дорогу сквозь лес мечом, мы подрубаем несущие конструкции, опорные балки всего нашего бытия.
Человечество нуждалось в сепарации, того требовал закон фрактального подобия процессов индивидуации. Но сейчас самое время остановиться бесконечно отсекать себя, и попытаться восстановить из щепок и опилок связи. Мифологемы войн и экспансий должны уступить место врачеванию ран и целительству. Сейчас мы нуждаемся в раскаянии, исходящем из самого сердца. Всё это время мы воевали с кем-то очень похожим на нас по ту сторону одного каната, спутанного в клубке противоречий любви и индивидуальности. Нам нужно вернуться в Лес. Это место встречи двух миров. Раз человечество вышло из Природы и каждый из нас появился из бессознательного, то войти в целительный контакт с бессознательным мы можем через контакт с природой. Юнг вспоминает это как вспышку озарения Будды из Цветочной проповеди, когда он осознал, что изначальной истиной обладают все и всё. Природа Будды есть у людей, растений, животных и всей Земли. А раз всё есть Будда, то всё указывает или, другими словами, может привести нас к нашей изначальной природе Будды. Гордиев узел, как вы помните, развязывается сам, если мы снимаем его с крюка дышла повозки.
Люди, животные, растения, леса, вся Природа обладает сущностью Леса, Божественной природой, а значит через отношение с ними мы можем выстроить отношения и с сущностью Леса внутри себя. Служа Богу в других людях, в животных и Природе, мы служим Богу внутри нас, объединяющему в себе оба Мира. Этот путь внешнего служения, может стать внутренним путем индивидуации. В первом заинтересована Планета и всё человечество, а во втором наша Душа.
Вот и всё наше путешествие. Мы проделали его вместе, вслушиваясь и следуя зову нашей песни. Начав в городах и странах, мы зашли глубоко в лесную чащу, но заканчиваем его вернувшись домой, в наш Город. Не так важно на каком языке поются наши песни, на русском, португальском или кечуа, если эта песня рождена в союзе двух миров — это песня силы, икаро нашей сияющей души. Пока мы её поем, мы поддерживаем священный костёр, посреди огромного ночного леса полного тайн. Огонь этого ритуального костра освещает лишь самую его окраину, подергиваясь в ритм нашей песни и листа Журемы, дрожащего в глубине леса от дыхания Бога, вместе с дыханием Бога.
Посвящается всей моей большой семье,
а в особенности моей бабушке, человеку леса,
Надежде Дмитриевне,
с детства знакомившей с тайнами леса, с Природой и её обитателями.
[142] Отчет Всемирного фонда дикой природы.
[143] PNAS - Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America.
[144] Подробнее читайте в исследовании PNAS.
[145] Подробнее читайте в отчете IPCC.
[146] Подробнее читайте в статье ScienceAdvance.
[147] Подробнее читайте в отчете«Existential climate-related security risk».
[148] Пабло Амаринго. Видения перуанского шамана.
[149] Подробнее о корреляции загрязнений воздуха и развитии психических нарушений.